Т.Н. Шишкарева
e-mail: grohotova@inbox.ru
Курский государственный технический университет
РОЛЬ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ В СТАНОВЛЕНИИ
КРЕСТЬЯНСКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ
В ПЕРВЫЕ ГОДЫ РЕФОРМЫ 1861 Г.
В КУРСКОЙ ГУБЕРНИИ
В данной статье автор характеризует деятельность должностных лиц общественного крестьянского управления в период его становления на территории Курской губернии. Показано неоднозначное отношение крестьянства к учреждению крестьянского общественного управления и деятельности должностных лиц в первые годы реформы.
В соответствии с Положениями 19 февраля 1861 г. создавались новые органы общественного крестьянского управления: сельский сход во главе со старостой и волостной сход, возглавляемый волостным старшиной. Сельский староста в системе административного управления являлся самой первой низшей инстанцией. Следует особо остановиться на функциях старосты, определяемых положениями. Он приводил в исполнение не только приговоры сельских сходов, но и распоряжения волостных правлений, мировых учреждений, а впоследствии – земского начальника, съезда земских начальников и всех остальных вышестоящих властей. В его же обязанности входило и наблюдение за состоянием дорог, пролегающим по землям данной общины. Если общество не считало нужным назначить сборщика податей, то в обязанности старосты входили и фискальные функции, т.е. сбор податей и контроль за исполнением различного рода повинностей. Он же следил за соблюдением условий договоров как между крестьянами, так и между ними и другими лицами. Если общество не считало нужным избрать соответствующих должностных лиц, то в обязанности старосты входило еще и наблюдение за порядком в училищах, больницах и других общественных заведениях, которые учреждались данным обществом и содержались на его средства. Сельский староста был обязан вести перепись крестьянского населения. В его же обязанности входило ходатайство перед волостным старшиной о выдаче паспортов. Сельский староста выполнял и финансовые функции. Он заведовал как мирскими деньгами, так и мирским хозяйством. Поскольку община представляла собой орган крестьянского самоуправления, вписанный в систему административного устройства России, сельский староста занимался и административно-полицейскими вопросами.
Таким образом, уже на уровне сельского общества были законодательно закреплены задачи низшей инстанции государственной власти, что особенно ясно проявилось в определении функций старосты. О значении и особой роли старосты был издан Циркуляр курского губернатора №826 от 10.10.1861 г.: «На основании правил Высочайше утвержденного положения о крестьянках, вышедших из крепостной зависимости.., сельские старосты есть первые непосредственные начальники в обществах временнообязанных крестьян; от большей или меньшей добросовестности в исполнении старостою своих обязанностей зависит успех проведения между крестьянами распоряжений Мировых учреждений; староста имеет несомненное влияние на нравственность целого общества; он блюдет и оберегает собственность и интересы землевладельца. Положение сельского старосты нравственно должно стать как можно выше, и потому всякая обида, нанесенная старосте крестьянином заведываемого им общества, должна подвергать виновного самому строгому взысканию» 1]. И действительно, отношение к учреждаемой должности старосты среди крестьян было довольно неоднозначным. В своем донесении губернатору мировой посредник Рыльского уезда 1-го участка 30 сентября 1861 г. сообщает: «В деревне Внезапной Князя Барятинского крестьянин Андрей Солодухин побил сельского старосту, о происшествии том мне были поданы две письменные жалобы, сельским старостою и Снагостскою Вотчинного Князя Барятинского конторою, но так как это дело подлежит судебно-полицейскому разбирательству, потому передано мною местному становому приставу 1 стана для дознания и передачи Судебному Следователю» [1. Л. 7]. Мировой посредник Курского уезда Курносов о сельских старостах писал: «Выбор их большею частью удачен; если и есть противные случаи, то это происходит от того, что крестьяне не сознали еще пользы самоуправления и больше обращали внимание на то, чтобы избираемый имел большое семейство и отправление им обязанности не было бы ему отяготительно, нежели на его личные достоинства» [2. С. 57].
Об отношении крестьян к должности старосты мировой посредник 1-го участка Льговского уезда сообщал: «Лицо старосты не получило еще должной власти и уважения. Обиды, делаемые старосте людьми безнравственными, не принимаются крестьянами за оскорбление, а потому считаю долгом поддерживать и усилить власть старосты в глазах общества» [2. С. 62].
Подобные мнения посредников, находившихся в непосредственной близости к крестьянам и их проблемам, связанным с приведением положений реформы в действие, встречаются довольно часто. Нужно сказать, что и сами старосты относились к своей должности довольно настороженно. Из Белгородского уезда губернатору В.И. Дену сообщали: «С открытием общественного управления порядок в крестьянском быту улучшился; но сельские старосты еще не пользуются своей властью, боясь навлечь на себя гонение общества. Они скрывают виновных и отговариваются так: “Я боялся открыть виновного, не век мне быть старостою, а общество мне за все отомстит”» [2. С. 78].
Мировой посредник 5-го участка Путивльского уеда сообщал: «Сельские старосты во многих имениях избраны были до установления мировых учреждений. В понятиях крестьян сельский староста представлялся прежним экономическим старостой, со всеми атрибутами его власти, и потому в некоторых имениях в некоторых имениях выбраны были люди слабые по характеру, люди без влияния, по выражению крестьян, люди смирные; замечательно, как мало ещё развито между крестьянами чувство честолюбия; когда сменяется сельский староста, то он преспокойно кланяется и усердно благодарит за то, что его сменили» [2. С. 66]. Весьма любопытна характеристика мирового посредника 1-го участка Белгородского уезда, которую он дал в своем сообщении в июле 1861 г. В.И. Дену в связи с разбором дела о потраве: «На содействие сельских старост пока еще надеяться невозможно: они не понимают ещё своей власти и обязанностей и видят в своей должности одну лишь тяжелую неприятность, упавшую на их голову в виде тяжелого наказания. Сменять их за нерадение невозможно, потому что это будет не наказание для них, а исполнение их самого заветного желания» [2. С. 54]. Один из мировых посредников Суджанского уезда сообщал губернатору: «Когда я присланное из губернского присутствия Урочное положение препроводил в волость для раздачи старостам, они отказались его брать, за что старосты трех обществ были арестованы на 3 дня» [2. С. 80]. По словам мирового посредника Льговского уезда Ширкова, «…сельские старосты далеко не сознают важности своих обязанностей … и желают жить в согласии с товарищами-крестьянами» [2. С. 55]. Мировой посредник Льговского уезда 3-го участка 14 марта 1863 года в донесении губернатору сообщал: «…в деревне Левшинки при поверке уставной грамоты составленной Льговским помещиком Аркадиеем Сергеевичем Левшиным сельский староста Левшинского общества Егор Беоеговой возбуждал крестьян к неисполнению условий писанных в уставной грамоте» [1. Д. 860. Л. 2].
Однако надо сказать, были и положительные отзывы о влиянии избранных старост в сельских обществах. К примеру, курский предводитель дворянства свидетельствовал о том, что «крестьяне имеют к избранным своими голосами и из своей среды старостам больше доверия» [2. С. 60]. Мировой посредник 2-го участка Путивльского уезда князь Кавкасидзев писал В.И. Дену: «… сельские должностные лица исполняют свои обязанности рачительно и добросовестно» [2. С. 55]. Один из посредников Курского уезда Бурнашев писал: «Замечено мною, что крестьяне состоят в гораздо большем повиновении избранным из их среды властям, нежели прежним, поставленным помещиками» [2. С. 49].
Волостное управление было еще более жестко включено в государственную власть. Среди обязанностей волостного старшины центральное место занимали его полицейские функции. Волостной старшина подчинялся всем вышестоящим административным должностным лицам. При вступлении в должность он давал клятвенное обещание царю.
Таким образом, волостной старшина мыслился как опора всей иерархии власти. Александр II, как известно, принял именно волостных старшин, а не других представителей крестьян, и выступил перед ними [3]. Как следствие этого отношение крестьян к старшинам зачастую было негативным. В прошении губернатору Курской губернии поверенного от поселян села Ржавы Обоянского уезда крестьяне просят освободить от должности волостного старшину: «Ваше превосходительство… просим приказать от общества нашего волостного старшину Федора Чепурного от занимаемой им должности по случаю тому, что он притесняет наше общество как в наделе общественного сенокоса нам принадлежашего, так равно и во всех действиях им производимых по имению» 1. Д. 2166. Л. 43.
В Курское губернское по крестьянским делам присутствие от общества временнообязанных крестьян графа Дмитрия Николаевича Шереметева Новооскольского уезда хутора Масловского поступило прошение: «Всепокорнейше просим оное присутствие защитить нас от нашего волостного старшины, который нам сделал большие обиды и притяснения…» [1. Д. 1625. Л. 6].
В Путивльском уезде произошли следующие беспорядки: при поверке рабочих дней крестьяне бросились на волостного старшину, вырвали урочное положение из его пазухи и растоптали ногами [2. С. 95].
Однако надо сказать, что были случаи, когда старшины представляли интересы крестьянства. В Суджанском уезде благодатенский волостной старшина подстрекал крестьян к неприятию ими добровольного соглашения с помещиком о выкупе. За это старшина был устранен от должности [2. С. 96].
Кроме того, зачастую волостные старшины пренебрегали своими обязанностями, исполняли их недобросовестно, злоупотребляли своим положением. Председатель Суджанского уездного мирового съезда 14 января 1862 г. №4 сообщает губернатору Дену: «1862 г. 13 дня Суджанский Уездный мировой Съезд рассматривал вследствие отношения Г-на Мирового Посредника 4-го участка Глуховцива, рассматривал сделанное им дознание по жалобе временнообязанного помещика Мальцова Тимофея Константинова о противозаконных и безнравственных поступках волостного старшины Конопельской волости Шульженко, писаря Кричакова, соцкого села Конопельки, добросовестного Кирилла Сыгрунова и временнообязанных крестьян Павла Шульженко с сыновьями и Ивана Рубанченко. Мировой съезд определил: на основании 122 ст. Общего Положения Волостного старшину Шулиженко окончательно удалить от должности и представить это на утверждение Вашего Превосходительства, а на основании ст. 121 и 154 того же Положения предать всех виновных лиц суду» [1. Д. 852. Л. 4].
20 ноября 1862 г. в своем донесении губернатору Суджанский уездный предводитель Дворянства сообщает: «Временнообязанный г-на Мальцова дворовый человек Тимофей Константинов жаловался мировому Посреднику, что его били крестьяне Петр Шульженко с сыновьями, при этом был волостной старшина по приказанию которого он был взят в волостное правление… но потом согласились отпустить с тем, чтобы дал на могорыч рубль серебром … и пропили те деньги…» [1. Д. 852. Л. 5].
13 января 1863 г. Корочанский уездный мировой съезд сообщает губернатору, что «… слушали представление мирового посредника корочанского уезда 2-го участка о том…, что волостной старшина Иван Ефременков в пьяном виде утратил собранные им с общетсва временнообязанных крестьян в количестве 400 рублей серебром…» [1. Д. 852. Л. 2].
Таким образом, сведения, предоставляемые мировыми посредниками, предводителями дворянства, мировыми съездами о становлении крестьянского общественного управления в Курской губернии, о роли должностных лиц, довольно противоречивы; они позволяют говорить о неоднозначном отношении крестьян к реформе, к учреждению крестьянского общественного управления и деятельности должностных лиц в первые годы реформы 1861 г.
Библиографический список
ГАКО. Ф. 68. Оп. 1. Д. 47. Л. 8.
Танков, А. Из истории освобождения крепостных в Курском крае / А. Танков // Курский сборник / под ред. Златоверховникова. Курск: Изд-во Курского губернского статистического комитета, 1902. Вып. II.
Литвак, Б.К. Переворот 1861 г. в России / Б.Г. Литвак. М., 1991. С. 141.
