Исследовательская работа
«Николай I:
воспоминания современников
против исторических мифов»
Учениц 9Е класса
Гимназии №56
Шаповаловой Елены Владимировны
Шаповаловой Екатерины Владимировны
2015 г
Оглавление
Введение……………………………………………………………......3
Миф 1. Плохое образование Николая 1………………………………5
Миф 2. Николай 1 жестоко расправился с декабристами……….....11
Миф 3. Николай 1 - солдафон с оловянными глазами…….………20
Миф 4: «Николаевщина» – время безнадежного застоя и
цензуры в русской культуре………………………………….……..40
Миф 5. Народное прозвище Николай Палкин получил
за жестокую палочную дисциплину…………………………...……61
Миф 6. Николаевщина – время бессмысленной муштры,
парадов и маневров ………………………………………………….72
Миф 7: Крымская война стала национальной катастрофой….…..80
Заключение……………………………………………………………85
Список Литературы…………………………………………………..87
Николай I – воспоминания современников против исторических мифов
|
Бедные правители подобны статуям: их изучают столь придирчиво и тщательно, что малейшие недостатки, поименованные критикой, затмевают в них самые редкие и неподдельные достоинства.
Маркиз Астольф де Кюстин
«Россия в 1839 году»
|
Введение
В российской истории найдется не так много правителей, которые были бы так оболганы, как Николай I. Ему приклеивали самые уничижительные ярлыки: жандарм и деспот Николай Палкин, начавший правление с расстрела декабристов и закончивший позорным крахом в Крымской войне , а где-то посередине муштровавший солдат и угнетавший Пушкина.
Известный литературный критик Г.Адамович писал: «Николаю I в нашей литературе не повезло. Два гиганта, Лев Толстой и Герцен, обрушились на него с такой ненавистью, (у Герцена почти что патологической), и притом с такой силой, что образ его врезался в память, как образ всероссийского жандарма, тупого, самоуверенного и безгранично жестокого»1.
Авторы не жалели для государя ругательных слов, называя его солдафоном, жандармом, холодным бездушным тираном, который железной рукой подавлял все лучшее и прогрессивное в стране. Его правление принято называть периодом мрачной реакции и безнадежного застоя, когда повсюду царили деспотический произвол, казарменный порядок и кладбищенская тишина.
Как пример, или даже своего рода «эталон» подобного отношения, звучат полные злобы слова бывшего офицера русской армии, поляка И.Ф. Савицкого: «Тридцать лет это страшилище в огромных ботфортах, с оловянными пулями вместо глаз, безумствовало на троне, сдерживая рвущуюся из-под кандалов жизнь, тормозя всякое движение, безжалостно расправляясь с любым проблеском свободной жизни, подавляя инициативу, срубая каждую голову, осмеливающуюся подняться выше уровня, начертанного рукой венценосного деспота. Окруженный лжецами, льстецами, не слыша правдивого слова, он очнулся только под гром орудий Севастополя и Евпатории. Гибель его армии — опоры трона — раскрыла царю глаза, обнаружив всю пагубность, ошибочность его политики».2
Однако стоит открыть мемуары и дневники современников царя, особенно людей, близко знавших его, и мы видим мудрого правителя, заботливого отца и просто очень хорошего человека.
Более того, высокую оценку личности Николая 1 дают ему люди, никогда не считавшиеся его друзьями.
Так, французский поэт и политический деятель А. Ламартин заявлял: "Нельзя не уважать Монарха, который ничего не требовал для себя и сражался только за принципы".3
Прусский король Фридрих-Вильгельм IV, с юных лет коротко знавший Николая I, сказал после его кончины: "Один из благороднейших людей, одно из прекраснейших явлений в истории, одно из вернейших сердец и, в то же время, один из величественных государей этого убогого мира отозван от веры к созерцанию».4
Многочисленные воспоминания современников знавших Николая I свидетельствуют, что народ называл его не «Николай Палкин», а «Государь-отец».
Такой разительный контраст между мнением историков и современников императора не оставляет равнодушным, заставляя сомневаться даже в тексте учебников по истории России. Для поиска истины нужно непредвзято воссоздать более полную и сложную картину «николаевской эпохи». Это возможно, если заглянуть в личные дневники и мемуары людей, живших в то время. Пусть воспоминания субъективны, но именно они могут передать не просто сухие факты, а мысли, чувства, надежды и разочарования, саму атмосферу того непростого времени, а, самое главное, помогут увидеть императора не как историческую фигуру, а как живого человека.
Цель исследования: На основании воспоминаний современников и анализа исторических фактов опровергнуть или подтвердить сложившиеся исторические мифы о Николае I.
Для достижения данной цели поставлены следующие задачи:
Определить основные исторические мифы и стереотипы, использующиеся для характеристики Николая I.
Изучить мемуары современников и исторические документы, подтверждающие или опровергающие исследуемый миф.
Оценить достоверность, компетентность и степень субъективности современников, рассказывающих о «николаевской» эпохе.
Всего к исследованию на достоверность выбрано 7 мифов:
МИФ 1. Плохое образование Николая
(его личные воспоминания и школьные документы)
МИФ 2. Жестокая расправа с декабристами
(личные записки Николая, мемуары декабристов, материалы следствия и судебные протоколы и решения)
МИФ 3. Солдафон с оловянными глазами, не способный на человеческие чувства (мемуары современников)
МИФ 4. Николавщина – время безнадежного застоя и цензуры в русской культуре (цензурные уставы, воспоминания артистов, художников, литераторов, цензоров, анализ исторических фактов)
МИФ 5. Народное прозвище Николай Палкин получил за жестокую палочную дисциплину (воспоминания современников о применении телесных наказаний, полковые журналы учета дисциплинарных взысканий, анализ исторических фактов о телесных наказаниях)
МИФ 6. Николаевщина – время бессмысленной муштры, парадов и маневров (воспоминания современников о муштре, смотрах, маневрах, мнение военных историков)
МИФ 7. Крымская война - национальная катастрофа
(военные мемуары, мнение военных историков)
Миф 1. Плохое образование Николая 1.
«Ум его не обработан, воспитание его было небрежно», — писала об императоре Николае I королева Виктория в 1844 году.5
Распространено мнение, что Николай 1, будучи только третьим сыном императора Павла 1, не получил необходимого наследнику престола воспитания и образования.
Как ни странно, именно Николай 1 стал источником мифа о своем плохом образовании. В воспоминаниях о детстве он пишет:
«В учении видел я одно принуждение и учился без охоты. Меня часто, и я думаю не без причины, обвиняли в лености и рассеянности». 6
Считается, что великий князь интересовался исключительно военным делом и не признавал гуманитарных наук. Очевидно, что такой вывод сделан на основании его собственных рассказов о годах учебы: «"Два человека, очень добрые, может статься, и очень ученые, но оба несноснейшие педанты: Балугьянский и Кукольник. Один толковал нам на смеси всех языков, из которых не знал хорошенько ни одного, о римских, немецких и, Бог знает, каких еще законах; другой - что-то о мнимом "естественном" праве. В прибавку к ним являлся еще Шторх с своими усыпительными лекциями о политической экономии, который читал нам по своей печатной французской книжке, ничем не разнообразя этой монотонии. И что же выходило? На уроках этих господ мы или дремали, или рисовали какой-нибудь вздор, иногда собственные их карикатурные портреты, а потом к экзаменам выучивали кое-что вдолбяжку, без плода и пользы для будущего".7 Будем объективны, право и политическая экономия не самые интересные предметы для изучения в 13 лет. Особенно августейший ученик ненавидел латынь и пронес эту ненависть на всю жизнь, и, будучи царем, даже убрал все книги на латыни из стен Эрмитажа и исключил ее из программы образования для своих детей.
С первыми своими учителями под руководством генерала Ламздорфа, сторонниками обучения с применением телесных наказаний, юный Николай Павлович не находит взаимопонимания. Школьные журналы Николая за 1806-1810 годы пестрят замечаниями о его характере вспыльчивом, гордом, ленивом, грубым, упрямым, желающим повелевать или настоять на своем. И, да, военное дело интересовало его больше учебы. 21 декабря 1810 года в журнале отмечено, что великий князь Николай отказался писать сочинение по теме : "доказать, что военная служба не есть единственная служба дворянина, но что и другие занятия для него столько же почтенны и полезны". 8Это свидетельства о «бедном» и плохом образовании будущего императора России.
Но, между тем, те же журналы сообщают и об успехах Николая. 22 мая 1806 г. император Александр I принимал первый экзамен у младших братьев и остался очень доволен их успехами, выразив наставнику Ахвердову «Свою признательность и особенное благоволение» и пожаловав орден Св. Анны I степени, а 12 октября 1807 г. произвел его в чин генерал-лейтенанта. 9
Школьные журналы рассказывают, что у Николая не было проблем с русским и новыми языками, хотя сочинения он писать ужасно не любил. Физика интересовала его чрезвычайно, как и все военные науки. В рисовании, танцах, верховой езде великий князь достиг больших успехов, а вот в музыке предпочитал барабаны и церковное пение. Однако, будучи взрослым, участвуя в домашних концертах, превосходно играл на духовых инструментах.
С 1802 по 1809 год младшие князья – Николай и Михаил – прошли программу гимназического образования, а c 1809 по 1814 г университетский курс. Такое форсирование не было случайным, поскольку именно тогда старшие братья Александр I и Константин Павлович сделали первую «прикидку» на возможную передачу власти именно в руки третьего сына Павла I. С этого времени получение добротного образования великим князем Николаем становится важнейшей государственной задачей.
Список изученных Николаем Павловичем за этот период предметов чрезвычайно обширен:
-языки: русский, французский, немецкий, английский, латынь, греческий
-математика: арифметика, геометрия, алгебра, высшая математика
-физика
-история: русская и всеобщая
-география: русская и всемирная
-Закон Божий
-логика и мораль
-политическая экономия
-право: история права, римское, гражданское и естественное право
-инженерное искусство
-военные науки: военно-инженерное дело, тактика, артиллерия
-практические занятия по военным дисциплинам
-танцы, музыка, рисование
-фехтование, гимнастика, верховая езда
Судя по предпочтениям и успехам, Николай, как сказали бы в наше время, ярко выраженный «технарь». Гуманитарные науки он усваивал плохо, технические превосходно. Следует отметить, что Николай I, повзрослев, позиционировал себя именно как военного инженера, говоря о себе «Мы, инженеры». Это был первый и, пожалуй, последний российский самодержец XIX в., который говорил о себе так, с полным на то правом. Остальные монархи имели универсальное гуманитарно-юридическое образование.
Его образование можно считать «бедным», только стоя на позициях приоритета гуманитарного образования перед техническим. Но, давайте задумаемся, какое образование правителя принесло в итоге России больше пользы: гуманитарное или техническое?
Правление получивших блестящее гуманитарное-юридическое образование Александра 1, Александра 2 и Николая 2 оканчивалось цареубийством (в случае Александра 1 помыслами на цареубийство) и катастрофической ситуаций в экономике.
Николай 1 и Александр 3 не являлись прямыми наследниками, не получили «достойного для правителей» образования, неоднократно подвергались обвинением в ограниченности ума, но сумели во времена своих правлений добиться роста промышленности, устойчивой экономики и твердого рубля.
Очевидно, что не в гуманитарном образовании правителя заключена польза для России, а в отношении к делу, к взятому на себя долгу перед Отечеством.
В некоторых статьях о Николае 1, авторы, желая подчеркнуть «инженерность» его мышления, пишут: «Николай смотрел на подчинённое ему государство, как инженер смотрит на сложный механизм, в котором всё взаимосвязано и надёжность одной детали обеспечивает правильную работу других».
Весьма удачное сравнение. Хотя не все подвластно инженеру, но все же отлично отрегулированная и исправная машина способна вывезти своих пассажиров почти из любой передряги.
Состояние дел в промышленности к началу царствования Николая I было наихудшим за всю историю Российской империи. Промышленности, способной конкурировать с Западом, где в то время уже подходила к концу Промышленная революция, фактически не существовало. В экспорте России было лишь сырье, почти все виды промышленных изделий, необходимые стране, приобретались за рубежом. В 1825 г. внешний долг России достиг 102 млн. рублей серебром.
К концу царствования Николая I ситуация сильно изменилась: в стране была достигнута бездефицитность государственного бюджета и введен твердый серебряный рубль. Впервые в истории Российской империи в стране начала формироваться технически передовая и конкурентоспособная промышленность, в частности, текстильная и сахарная, развивалось производство изделий из металла, одежды, деревянных, стеклянных, фарфоровых, кожаных и прочих изделий, начали производиться собственные станки, инструменты и даже паровозы. По мнению экономических историков, этому способствовала политика Николая 1, поддерживающая национальную промышленность.
Впервые в истории России при Николае I началось интенсивное строительство шоссейных дорог с твердым покрытием: были построены трассы Москва — Петербург, Москва — Иркутск, Москва — Варшава. 70 % дорог, используемых в 1917 г, было построено в период 1825—1860 гг.
С 1837 по 1851 год построены Царскосельская и Николаевская железные дороги, что дало стимул к развитию собственного машиностроения. Причем, дальновидный Николай, детально изучив технические данные предполагаемых к строительству железных дорог, потребовал уширения российской колеи по сравнению с европейской (1524 мм против 1435 в Европе), справедливо опасаясь, что неприятель сможет приехать в Россию на паровозе. Через сотню лет его предусмотрительность внесла весомый вклад в победу СССР во Второй мировой войне, существенно затрудняя снабжение и продвижение немецких войск по нашей территории.
А созданные под его личным руководством минно-артиллерийские укрепления вокруг Кронштадта оказались непреодолимой преградой на пути английской эскадры к столице в 1854 году. В результате петербургская публика выезжала посмотреть на маневры англичан как на модное развлечение.
Под его руководством и на его личные деньги началось строительство первых военных кораблей с паровыми двигателями. Идет активное строительство речного пароходства.
«Государь-инженер» оснастил Зимний дворец водопроводом, канализацией, отоплением, лифтами и первой телетайпной связью. Через Неву построен первый постоянный мост, наконец-то обеспечивший бесперебойное сообщение с Васильевским островом независимо от погодных условий.
Однако, отдав должное несомненной полезности для страны прагматичного военно-инженерного образования Николая 1, вернемся к упрекам о пробелах в его образовании как правителя.
И опять школьные документы опровергают слова самого императора. Среди бумаг Марии Федоровны сохранилось сочинение Николая Павловича о "Марке-Аврелии".10 Оно было написано по заданию профессора Аделунга, который, состоял преподавателем морали при великом князе. И слог, и мысли, изложенные Николаем в этом сочинении, абсолютно опровергают мнение о нем, как об ограниченном солдафоне с плохим образованием. Уже в 16 лет юному Николаю приходится размышлять о качествах, необходимых хорошему государю, о долге и ответственности правителя перед своим народом. Завершая обсуждение образования Николая Павловича, приводим здесь выдержки из этого документа и комментарий профессора к нему. (Полностью текст сочинения Николая Павловича приведен в Приложении к исследовательской работе).
24-го января 1813 г.
Милостивый государь! Вы доставили мне удовольствие прочесть, на одном из ваших дополнительных уроков, похвальное слово Марку-Аврелию, соч. Томa: этот образчик возвышенного красноречия принес мне величайшее наслаждение, раскрыв предо мною все добродетели великого человека и показав мне в тоже время, сколько блага может сотворить добродетельный государь, с твердым характером. Позвольте мне, милостивый государь, возобновить перед вами уверения в моей благодарности за то, что вы пожелали познакомить меня с этим интересным и прекрасным произведением французского красноречия. Вы были так добры, что предложили мне написать сочинение по поводу прекрасного произведения Томa; я чувствую всю трудность этой работы, но буду вполне счастлив, если мне удастся преодолеть ее.
«… нужно было бы, чтобы взор государя мог обнять все, что совершается на огромнейших расстояниях от него, чтобы все его государство было сосредоточено в одном пункте пред его мысленным оком. Нужно было бы, чтобы до его слуха достигали все стоны, все жалобы и вопли его подданных; чтобы его сила действовала так же быстро, как и его воля, для подавления и истребления всех врагов общественного блага»
« Дело, доверенное чужим рукам, или идет медленно, или уторопляется, или извращается в самой своей задаче. Ничто не исполняется согласно с замыслом государя; ничто не доходит до него в надлежащем виде: добро преувеличивается, зло - прикрывается, преступление - оправдывается, и государь, всегда слабый или обманутый, всегда подверженный влиянию заблуждений или измены тех лиц, которые поставлены им затем, чтобы все видеть и слышать,- постоянно колеблется между невозможностью знать и необходимостью действовать».
Скажу, в заключение этого сочинения, что я писал его с величайшим сочувствием к личности государя, вполне достойного удивления и подражания»
Миф 2. Николай 1 жестоко расправился с декабристами.
|
…ни один государь не наследовал власти в более критических обстоятельствах, никто не встречал опасности столь неминуемой с большей решимостью и большим величием духа!11.. ( А.Кюстин)
|
Образ декабристов романтизирован в сердцах русских граждан еще со времен школы. Очень трудно, при исследовании этой темы удержаться от разбора личностей, мотивов и действий декабристов и хода восстания. Но не они цель нашего исследования. Нам интересен Николай 1.
Что сделал, чтобы его предотвратить? Как он вел себя в ходе восстания? Почему не пошел на переговоры с восставшими, не выслушал их требования, а отдал приказ стрелять? Почему были схвачены те, кого не было на Сенатской? Почему такие жестокие приговоры за «благородные мечты и порывы»?
Общеизвестно, что предлогом для восстания декабристов стала небывалая для России ситуация междуцарствия. «Нас по справедливости назвали бы подлецами, если бы мы пропустили нынешний единственный случай»-писал декабрист И.Пущин.12
27 ноября 1825 г в Таганроге внезапно умер император Александр 1. Константин счастливо проживал в Польше в морганатическом браке с графиней Лович и возвращаться в Россию не собирался даже ради похорон брата.
За два года до своей смерти Константин написал письмо об отречении, Александр издал манифест о признании наследником Николая, после чего эти документы были запечатаны и оставлены на хранение в трех местах. Об их существовании знали всего три человека, и Николая среди них не было.
Он знал о планах своих бездетных братьев оставить ему престол, но далее семейных разговоров дело не заходило и до государственных дел Николая не допускали.
Получив известие о смерти Александра 1, Николай в течение часа принес присягу Константину и привел к присяге других офицеров. О существовании тайных пакетов с манифестом и отречением стало известно позднее. Но Николай не изменил своего намерения во всем соблюдать закон: ему было известно желание Константина при жизни Александра, но, если оно изменилось в настоящий момент, то именно Константин законный император. Войска и Государственный совет также принесли присягу и начались длительные уговоры Константина Павловича приехать и принять трон.
Николая потом упрекали в поспешности этой присяги, и он обосновывал то решение желанием точно соблюсти закон, недопущением в стране даже мысли о междоусобицы, своим долгом и совестью.
Но, прочитав переписку с Константином и мемуары Николая 1,позволим себе сделать иное предположение: создалось впечатление, что, основной причиной поспешной присяги было страстное желание вынудить Константина приехать в Россию, принять венец и освободить себя от «вступления на степень, к которой столь мало вели меня и склонности и желания мои; степень, на которую я никогда не готовился и, напротив, всегда со страхом взирал, глядя на тягость бремени».13 Николай знал из намеков брата и матери, что какие-то бумаги существуют, и сделал упреждающий ход до их обнародования. Попытка не удалась. Константин присылал из Варшавы частные письма с отказом от трона и пожеланиями благополучия, но на присягу, ему данную, не было ответа, ни манифеста, словом ничего, что бы в лице народа могло служить актом удостоверения.
Снова брат Михаил поехал в Варшаву за манифестом об отречении, ибо невозможно было волнующемуся народу объяснить основание и правоту этих домашних сделок. Ситуация накалялась, общество недоумевало. В это самое время заговорщики приняли решение использовать сложившуюся ситуацию, как предлог для восстания. Николай просит в письме брата: «Ради Бога приезжайте!»14
Наконец, 12 декабря ситуация разрешилась. В один день Николай получает и сведения об открывшемся заговоре, о готовящемся в день присяги ему вооруженном восстании и письмо от брата с благословлениями и назиданиями, но без манифеста народу.
«Вскрыв письмо брата, удостоверился я с первых строк, что участь моя решена».15 С учетом открывшего заговора, медлить далее было нельзя. Николай решает дождаться 13 декабря брата Михаила, могущего подтвердить слова Константина об отречении, и 14 декабря вступить на престол. Вечером он пишет барону Дибичу: «послезавтра по утру я – или государь, или без дыхания. Я жертвую собой для брата, счастлив как подданный, исполнив волю его. Но что будет с Россией? Что будет с армией?»16
Из письма «узурпатора трона» кн.П.М.Волконскому: «Воля Божия и приговор братний над мной совершается! 14-го числа я буду государь или мертв. Что во мне происходит, описать нельзя; вы верно надо мной сжалитесь – д, мы все несчастные, -но нет несчастливее меня! Да будет воля Божия!» 17
Поздно вечером 13 декабря на Государственном совете не дождавшись брата Михаила, Николай зачитал манифест и принял власть.
Итак, сделал все, что мог, по максимальному соблюдению законности получения власти. Этого не отрицают даже декабристы, приписывая, впрочем, Николаю свои желания власти. Кн.С.П.Трубецкой в своих мемуарах: «Николаю Павловичу нельзя не отдать справедливости, что он при всем своем желании престола, подстрекаемый сверх того голосом придворных, умел, однако ж, овладеть собою и подчиниться с покорностью закону. Престол, и еще самодержавный, имел столько прелестей, что редкий на месте Николая стал бы ожидать его терпеливо от благоволения другого».18
За два дня до восстания Николаю стало известно о готовящемся заговоре. Он тотчас же известил об этом петербургского генерал-губернатора графа Милорадовича и князя Голицына, но Милорадович не смог найти никаких следов заговорщиков и заверял об абсолютном спокойствии в столице.
14 декабря в Зимнем дворце были собраны все генералы и полковые командиры гвардии. Николай объяснил им сложившуюся ситуацию, зачитал свой манифест, манифест Александра, письма Константина об отречении с тем, чтобы потом командиры смогли все разъяснить своим полкам и привести их к присяге. Все, что мог, для предотвращения восстания Николай сделал.
Но от него на самом деле ничего не зависело. Через несколько часов мятежные полки двинулись к Сенатской площади.
Предоставим слово самому «обвиняемому». «Буду говорить, как сам видел, чувствовал - от чистого сердца, от прямой души: иного языка не знаю».19
В своих записках Николай Павлович подробно описывает этот день, когда им и верными ему офицерами предпринималось множество попыток разрешить ситуацию мирным путем. События, излагаемые им, совершенно не расходятся с воспоминаниями других участников событий, причем с обеих сторон. Значит, вполне можно верить объективности его воспоминаний и в части описания испытываемых им чувств: веру провидение Бога и решимость храбро принять судьбу (перекрестясь, отдался в руки Божии, решил сам идти туда, где опасность угрожала),20 тревога за семью (ежели б саперный батальон опоздал только несколькими минутами, дворец и все наше семейство были б в руках мятежников),21 благодарность верным войскам и горечь за обманутых ("Ура Конституция!" - раздавалось и принималось чернию за ура, произносимое в честь супруги Константина Павловича!22). В течение дня Николай Павлович пытался уговорить мятежников разойтись с миром, обещая помилование, отправляя на переговоры митрополита, военных генералов, любимых войсками, и, даже родного брата, несмотря за страх за него. До сумерек государь делал попытки избежать столкновения. (Выехав на площадь, желал я осмотреть, не будет ли возможности, окружив толпу, принудить к сдаче без кровопролития. В это время сделали по мне залп; пули просвистали мне чрез голову и, к счастию, никого из нас не ранило23).
К вечеру стал волноваться народ, и настало время для оружия. « Я предчувствовал сию необходимость, но, признаюсь, когда настало время, не мог решиться на подобную меру, и меня ужас объял»24. Николай 1 совершенно не желал проливать кровь своих подданных в первый день царствования. Меж тем, мятежники уже пролили первую кровь. Были убиты Милорадовичи еще несколько офицеров. « Я видел, что или должно мне взять на себя пролить кровь некоторых и спасти почти наверно все; или, пощадив себя, жертвовать решительно государством»25. И, все же, готовя артиллерию, Николай тянул до последней минуты. Вся во мне надежда была, что мятежники устрашатся таких приготовлений и сдадутся, не видя себе иного спасения. Но они оставались тверды; крик продолжался еще упорнее. Наконец, послал я генерал-майора Сухозанета объявить им, что ежели сейчас не положат оружия, велю стрелять. Ура и прежние восклицания были ответом и вслед затем - залп. Тогда, не видя иного способа, скомандовал: пали!»26 Первый выстрел ударил высоко в Сенатское здание, в ответ раздались крики и беглый огонь. Второй и третий залп попали в центр толпы мятежников, и все рассыпались, спасаясь. Всего было произведено 7 залпов.
Вчитываясь в мемуары самых разных очевидцев событий на Сенатской площади, мы не можем отыскать свидетельства жестоко подавления восстания Николаем. Он сделал все, что мог, чтобы избежать кровопролития.
Вот, например, свидетельство из мемуаров декабриста Розена: «Все средства были употреблены государем, чтобы прекратить возмущение без боя, без кровопролития. Император долго не решался на ultimo ratio regnum (последний довод короля (лат.) ), но видел, что медлить было нечего, и был вынужден прибегнуть к этому средству, когда граф К. Ф. Толь, прибывший в Петербург в тот же день после великого князя Михаила, сказал ему: «Sire, faites balayer par la rnitraille, ou renoncez au trone» (Ваше величество, прикажите очистить площадь картечью или отрекитесь от престола (фр.»27)
«Бездушный тиран» напишет позже об своих чувствах: Никто не в состоянии понять ту жгучую боль, которую я испытываю и буду испытывать всю жизнь при воспоминании об этом дне. (Из письма послу Франции графу Ле Ферронэ)28
Великая княжна Ольга Николаевна вспоминает: Ночью Папа на мгновение вошел к нам, заключил Мама в свои объятья и разговаривал с ней взволнованным и хриплым голосом. Он был необычайно бледен. Вокруг меня шептали: "Пришел Император, достойный трона"29.
Далее, наступила бессонная ночь с допросами арестованных офицеров. Моя решимость была, с начала самого,- не искать виновных, но дать каждому оговоренному возможность смыть с себя пятно подозрения. Так и исполнялось свято. Всякое лицо, на которое было одно показание, без явного участия в происшествии, под нашими глазами совершившемся, призывалось к допросу; отрицание его или недостаток улик были достаточны к немедленному его освобождению.30
Николай, видя сколь различен состав заговорщиков, старался лично понять мотивы и степень вины каждого. «Всегда начиналось моим увещанием говорить сущую правду, ничего не прибавляя и не скрывая и зная вперед, что не ищут виновного, но желают искренно дать возможность оправдаться, но не усугублять своей виновности ложью или отпирательством.»31
Декабрист Розен вспоминает в своих мемуарах о первом допросе: Чрез полчаса опять вошел государь, взял у Левашова ответные пункты, искал чего-то; имен собственных никаких не было в моих показаниях; еще раз взглянул на меня с благоволением, уговаривая быть откровенным. Император был одет в своем старом сюртуке Измайловского полка без эполет, бледность на лице, воспаление в глазах показывали ясно, что он много трудился и беспокоился, во все вникал лично, все хотел сам слышать, все сам читать. Когда он ушел в свой кабинет, то еще в третий раз отворил дверь и в дверях произнес последние слова, мною слышанные из уст его: «Тебя, Розен, охотно спасу!»32
Более того, искренне пытаясь разобраться в причинах восстания, государь просит заговорщиков изложить свои мысли о проблемах России и путях их разрешения.
Потом был манифест об учреждении уголовного суда33 над участниками восстания. В мемуарах декабристов много возмущения этим «неправедным» судом, заранее вынесшим им приговоры, без возможности оправдаться перед присяжными. В строках очень сильно проглядывает обида и сожаление из-за невозможности высказаться публично, обратиться к присяжным или народу с обвинительно-защитной речью. Декабристы явно чувствовали потребность обелить свое участие в мятеже, что многие из них и сделали потом в мемуарах, получив помилование от Александра 2.
Тем не менее, протоколы допросов и обвинения, изложенные в приговоре суда34, не расходятся с мемуарами очевидцев и участников восстания.
Пламенный фанатик Рылеев действительно вдохнул жизнь в уже почти затухшее Северное общество, привлек в него много новых участников из молодежи, стихийно вдохновил всех на выступление 14 декабря без какого-либо проработанного плана действия, был центром заговора и генератором восстания в Петербурге. Многие молодые люди были просто вовлечены им прямо накануне мятежа.
Пестель видел себя на месте Робеспьера. «Законченный злодей» - сказал про него Николай 135. Предлагал истребить всю царскую фамилию, и несомненно настоял бы на этом при успехе восстания. Автор конституции «Русская правда» и создатель Южного общества.
Муравьев-Апостол и Бестужев-Рюмин также поддерживали идею цареубийство и подняли на восстание Черниговский полк уже после событий на Сенатской. При этом заставили священника читать солдатам лже-катехзис и давать клятву, целуя образ. По тем временам подобный обман с привлечением православной религии расценивался как посягательство на самое святое. Помимо прочего замышляли раздел России и вели с поляками переговоры.
Каховский убил Милорадовича, Стюрлера и ранил еще несколько человек.
Конечно, в глазах декабристов и либералов глазах суд был несправедлив, а наказание чрезмерно. Заговорщики, ободряемые высокопоставленными родственниками, похоже, надеялись на полное прощение, надеялись, что восстание может быть замято как неудачная шалость молодых дворян. Но, как бы там ни было, а восстание – это тягчайшее коллективное воинское преступление. Удивительно, сколько доводов о незаконности суда приводится теми, кто, сам совершил беззаконие. «Следственная комиссия, обвиняет даже за намерения; но законы воздерживаются от взыскания за намерения, потому что как бы они ни были преступны, но могут быть добровольно оставлены без исполнения, по какому бы то ни было побуждению. Если намерение, какое бы то ни было, отброшено и забыто до выполнения его, то закону нет дела до намерения»36,-возмущается Розен.
Словом, и сами декабристы, и либеральное общество вслед за ними преисполнилось возмущением жестокостью приговора: ведь цареубийство не свершилось, за что же казнить и ссылать?
В Петербурге давно не было публичных казней. Тем более, за помыслы на цареубийство, так как в предыдущие царствования заговорщики и цареубийцы становились опорой для нового правителя. С Петра до Николая пять раз дворяне и гвардия «делала» у нас царей. Последним казненным за помыслы на цареубийство и восстание был Емельян Пугачев. По законам России за помысел на цареубийство полагалась смертная казнь четвертованием. Государь в данном случае нарушил закон и проявил милосердие, заменив четвертование повешением для пятерых и каторгой остальным.
При этом, в мемуарах декабристов нет воспоминаний и сожалений о загубленных жизнях обманутых ими людей. Они есть только в письме царя своему брату:
«Дорогой мой Константин! Ваша воля исполнена: я — император, но какою ценою, Боже мой! Ценою крови моих подданных!» (Из письма брату Великому князю Константину Павловичу, 14 декабря)37.
Но, вернемся к протоколам допросов и приговору суда. За что приговорены к смерти пять декабристов?
Кондратий Рылеев – пламенный фанатик, вдохнувший жизнь в уже было заглохшее Северное тайное общество, привлек в него много новых членов. Именно он был вдохновителем и генератором идеи почти спонтанного мятежа 14 декабря, убеждая восстать даже с минимальными шансами на успех. Распространял всякие ложь о Николае и скрываемыхАПонятно, что объективности в этом вопросе от русского общества ждать не приходится. Слишком болезненным для многих было это восстание. Поэтому обратимся к совершенно объективным воспоминаниям иностранцев, наблюдающих все происходящее со стороны, не принимая никакого в этом участия.
Из писем Франсуа Алонсо, француза-путешественника, находящегося в России во время суда и приговора декабристам в июне-сентябре 1826 года:.
«Если уголовное законодательство оставляет еще желать в России много лучшего, в этом случае, по крайней мере, воля императора сгладила его недостатки, и необычная гласность этого процесса, окружавшая его торжественность и свобода, предоставленная защите, даровали обвиняемым шанс на спасение, а нации — возможность самой высказаться об этом деле, не окруженном немыми потемками, как то бывало во времена деспотизма»38.
И в заключение приведем отрывок из мемуаров маршала Мармона, герцога Рагузского, французского чрезвычайного посла в России:
«Либералы много обвиняли императора Николая за излишнюю суровость, проявленную после мятежа, который разразился в момент его восшествия на престол, и в этом случае, как и в сотнях других, были жестоко несправедливы к нему. Свет не видел еще заговора более ужасного, более отвратительного. Никогда еще человеческая неблагодарность не достигала таких размеров. Никогда еще не затевалось предприятия более дерзкого и безумного. Если что-то и превзошло безумство их планов, то только необычайность их исполнения. Направленный изначально против Александра, самого человеколюбивого, мягкого и милосердного монарха, который носил корону с таким достоинством и так возвысил звание русского, заговор этот обратился затем против Николая, еще неизвестного, на которого на самом деле должно было возлагать надежды всеобщего благополучия.
Во время этого процесса я был в Петербурге. Никогда еще следствие не велось с большей тщательностью и последовательностью, по крайней мере в тех пределах, какие позволяет теперешнее политическое и правовое состояние России. Никогда еще не выносились приговоры более справедливые и заслуженные, и государь еще смягчил многие из них. Казнены были только пять человек, приговоренных к повешению, — и его обвиняли в варварстве! Те, кто это говорил, наверное, забыли, что мятежники посягали на самые устои государства и жизнь царской семьи! Если бы Николай, проявив чрезмерное добросердечие, помиловал всех виновных, он дал бы народу ложное представление о своем характере, ибо причиной подобной мягкости сочли бы страх. Оскорбление, нанесенное обществу, само существование которого оказалось под угрозой, должно было быть искуплено публично, наказание должно было быть примерным. В то же время строгость не должна была переходить известных границ, кару должны были понести только виновные, и всякий честный человек подтвердит, что так оно и произошло»39.
Это мнение искушенного политика, уже знающего как легко революционные мятежи переходят в кровавую резню, осознающего, что действия Николая 1в тот день спасли сотни тысяч жизней дворян, помещиков, крестьян, солдат.
МИФ3. Николай 1 - солдафон с оловянными глазами
Практически в каждой книге о Николае 1 можно найти цитаты из книги Герцена «Былое и думы» с описанием внешности императора:
«Лоб, быстро бегущий назад, нижняя челюсть, развитая на счет черепа, выражали непреклонную волю и слабую мысль, больше жестокости, нежели чувственности. Но главное - глаза, без всякой теплоты, без всякого милосердия, зимние глаза».
«Сам недоверчивый, холодный, прямый, безжалостный, с душою, недоступною высоким порывам, и посредственный, как его приближенные».
«Николай I – тип армейского императора, в котором вымерло все гражданское, всё человеческое и осталась одна страсть повелевать; ум узок, сердца нет совсем».
«Я не верю, чтоб он когда-нибудь страстно любил какую-нибудь женщину, как Павел Лопухину, как Александр всех женщин, кроме своей жены; он "пребывал к ним благосклонен, не больше»40.
Давайте просто дадим слово другим современникам Николая Павловича и постараемся увидеть не императора, а человека.
|
