Язык и речь. В языке различают речь – текущий обмен высказываниями; словесность - исторически сложившуюся систему образцовых произведений слова и норм использования, хранения и создания новых произведений; систему языка организованную совокупность слов и приемов выражения мысли. Язык есть связанная исторической и культурной преемственностью система членораздельных словесных высказываний.
Система языка. Человек является разумным, то есть словесным существом, созданным по образу и подобию Божию. Душа и тело человека соединены в его неповторимой личности. В слове - инструменте мысли и общения – в первую очередь проявляется образ соединения разумной души и тела.
«Поскольку Творец даровал созданию Своему боговидную благодать, придав Своему образу подобие Своих собственных благ, то поэтому все блага, кроме ума и рассуждения, Он дал от Своих щедрот человеческой природе. Об уме же и рассуждении нельзя в точном смысле сказать, что дал, но что уделил, положив на образ украшение собственной Своей природы. Но так как ум есть вещь умопостигаемая и бестелесная, то дарованное было бы несообщающимся и несмешивающимся, если бы его движение не обнаруживалось бы через примышление. Ради того и потребовалось такое устройство органов, чтобы ум, наподобие смычка касаясь голосовых членов, мог изъяснять внутреннее движение образованием каких угодно звуков. И так же, как опытный музыкант, если по болезни не имеет голоса, но желает показать свое искусство, чужим голосом музицирует, свирелями или лирою обнаруживая свое мастерство, так и человеческий ум, изобретатель всяческих мыслей, поскольку не может показать стремлений разумения душе, понимающей с помощью телесных чувств, тогда, как будто искусный правитель, касаясь одушевленных этих органов, через их звуки явными делает сокровенные мысли. Музыка человеческого органа - это известным образом смешанная музыка свирели и лиры, словно поющих вместе друг с другом в одном совместном звучании. [17]«. Науке известны более трех тысяч языков, которые обладают общими фундаментальными свойствами, отличающими язык человека от коммуникативных систем животных, что свидетельствует о единстве человеческого рода. Важнейшие свойства языка - номинативность, предикативность, членораздельность, рекурсивность, диалогичность.
Номинативность.
Номинативность состоит в том, что основная единица языка - слово - обозначает или именует предмет, образ которого содержится в душе человека. Слово называет вещь, предмет мысли. Во-первых, слово ассоциируется с идеей предмета, причем связь эта как бы условна и произвольна: в звуковой оболочке слова нет ничего, что зависело бы от свойств обозначаемого предмета или представления о нем, в принципе любое представление может обозначаться любым упорядоченным сочетанием звуков. Но, обозначая предмет, слово выражает идею этого предмета, поэтому между словом, идеей и обозначаемым предметом устанавливается взаимная связь или отношение. Обозначение обобщает признаки обозначаемого предмета и потому неизбежно является отвлечением от конкретной вещи (абстракцией). Слова обозначают главным образом не отдельные предметы, а классы предметов (например, стол, рыба); такие классы могут быть единичными (например, город Москва), пустыми (например, Кодекс законов Российской Федерации), не соответствующими действительности, мнимыми (например, Илья Обломов, рыба кит). Слово также может обозначать отдельный предмет (например, апостол Павел, этот дом), но такое обозначение отдельного предмета словом предполагает специальные средства (артикли, местоимения, титулы, счетные слова и т. п.), указывающие на единичность именования. Поскольку предметы могут осмысливаться различным образом, в языке существует полисемия - многозначность слова, синонимия - обозначение одного или сходных предметов разными словами и омонимия - обозначение различных предметов словами с одинаковым звучанием. Получается, что вещи связаны между собой словами, а слова - вещами, которые они обозначают. Номинативность позволяет говорить о предметах, которые не существуют в поле нашего восприятия, о предметах мыслимых и воображаемых, строить абстрактные представления, создавать истинные, ложные и бессмысленные высказывания, а также заменять слова другими знаками, например письменными, и использовать слова для создания новых слов и несловесных знаков - изобразительных, музыкальных, математических и других. Во-вторых, слово именует предмет определенным способом, выделяя в нем те или иные признаки или свойства. Так, слово облако - *об-волоко содержит образ того, что облекает, простирается вокруг, а слово туча, восходящее к общеславянскому *tökjа, содержит значение «греметь», «стучать». Слова-имена являются моделями обозначаемых ими предметов, так как само именование выделяет в обозначаемом предмете свойства или признаки, которые представляются существенными для его понимания. Тем самым слово содержит смысловой образ, который может быть правильным или неправильным, более удачным и менее удачным, прекрасным и безобразным. Как всякое искусство, именование предполагает замысел и его исполнение. В-третьих, именование не просто «отражает» предмет, но делает его реальным. Именованный предмет обретает смысловую определенность. Когда мы называем некоторую вещь, даем имя человеку или кличку животному, то тем самым устанавливаем предмет именования как некий отдельный факт: мы поступаем с вещью в соответствии с тем, как мы ее назвали. Первым разумным поступком Адама было именование: «И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответствующего ему. Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел их к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым; но для человека не нашлось помощника, подобного ему» /Быт. 2:18-20/. Адам дал имена всякой «душе живой», и это значит, что он построил картину мира через имена. B этой картине мира именованием определены сущность, свойства и качества живых существ и тем самым установлен образ действия с каждым видом и с каждым отдельным существом. Но в этой картине мира Адам обнаружил лакуну: не было помощника, подобного Адаму по сущности, то есть другого человека. Помощник же нужен для дела, а дело предполагает наличие замысла, о котором наш Праотец знал и который намеревался исполнить. Итак, слово-имя существует не само по себе, но в системе имен, которые в совокупности образуют картину мира и предполагают определенный образ действия в нем. «Как отдельный звук встает между предметом и человеком, так и весь язык в целом выступает между человеком и природой, воздействующей на него изнутри и извне. Человек окружает себя миром звуков, чтобы воспринять в себя и переработать мир вещей.[18]« Но падшее человечество не едино, оно разделено по языкам, а следовательно, по образу действия: «И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]» (Быт. 11:4-8). Наша картина мира определяется значениями слов языка, и каждый язык своеобразен, главным образом, как система имен: «...каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг, откуда человеку дано выйти лишь постольку, поскольку он тут же вступает в круг другого языка». [19] Из всех земных существ только человек может создавать имена. Именование отличает язык человека от коммуникативных систем животных, которые в состоянии лишь выражать те или иные чувства и подавать сигналы-команды.
Не существует языков, в которых не было бы имен.
Предикативность.
Предикативность есть свойство языка выражать и сообщать мысли. Мысль есть представление о связях предметов или образов, содержащее суждение. В суждении имеются субъект - то, о чем мы мыслим, предикат - то, что мы мыслим о субъекте, и связка - то, как мы мыслим отношение субъекта и предиката. Например, Иван гуляет, значит: Иван (субъект мысли) есть (связка) гуляющий (предикат); пойдем гулять: мы (первое лицо единственного числа глагола) - субъект; гулять - предикат; повелительное наклонение глагола - связка, обозначающая желательность и побуждение. Отношения субъекта, предиката и связки выражаются в строе предложения. В предложении имеются подлежащее, обозначающее субъект мысли, и сказуемое, обозначающее предикат и связку (а в некоторых случаях и субъект - морозит, темно), а также другие, так называемые второстепенные члены предложения, посредством которых выражаются сложные мысли, содержащие несколько связанных между собой суждений. Предикативность в языке - очень сложное явление. Предикативность тесно связана с именованием: мысль отличается от смутного образа тем, что в ней выделены основные составляющие - субъект, предикат и связка. Их выделение предполагает именование - обозначение словом, устанавливающее связь представления с предметом и границы обозначаемого предмета или понятия. Но само установление имени невозможно без суждения о предмете: «Это есть туча», «Имя ему - Иван»; да и в образе имени можно заметить скрытое суждение: облако - обволакивающее. Таким образом, именование основано на мысли-суждении, а суждение - на именовании.
Не существует языков, в которых не было бы предикативности.
Членораздельность.
Членораздельность есть свойство языка членить высказывания на повторяющиеся в других высказываниях воспроизводимые элементы.
Речь предстает нам как чередование слов и пауз. Каждое слово может быть отделено говорящим от других. Слово опознается слушающим и отождествляется с уже имеющимся в сознании образом, в котором соединяются звучание и значение. На основе единства этих образов мы можем понимать слова и воспроизводить их в речи.
Слова языка частично отождествляются и с другими словами и группируются в классы: слова облако, окно, стекло, мыло частично тождественны, поскольку все они оканчиваются на -о. Слова облако, облачный, облачность частично тождественны, поскольку все они содержат общую часть облак/ч-. Слово облак-о может выступать в формах облак-а, облак-у, облак-ом и т.д. точно так же, как слово окн-о.
Это значит, что слова выделяют в себе одинаковые составные части с одинаковым значением, сочетание которых называется грамматической формой и образует классы слов. Вместе с тем слова облако, окно и подобные (как грамматические формы) могут сочетаться в речи не с любым словом: можно сказать плывет облако, но нельзя сказать *облако давно или *облако плавая.
Слова разделяются на части и соединяются в словосочетания по определенным правилам или моделям. При этом для слов каждого класса характерно, что их грамматическая форма тесно связана с условиями сочетаемости: видеть облако, плыть облаком, думать об облаке, тень облака.
Слова языка образуют взаимосвязанные классы форм (облако, облака, облаку) и моделей сочетаний этих форм; первые называются парадигмами, а вторые - синтагмами.
Членораздельность есть свойство языка образовывать систему, в которой единицы - слова выделяют в себе общие составляющие и образуют классы, выступая в качестве составляющих словосочетаний и предложений.
Не существует языков, в которых не было бы грамматической формы: членораздельности и синтагматико-парадигматических классов слов.
Рекурсивность.
Рекурсивность есть свойство языка образовывать бесконечное число высказываний из ограниченного набора строевых элементов.
Каждый раз, как мы вступаем в разговор, мы создаем новые высказывания - число предложений бесконечно велико. Создаем мы и новые слова, хотя чаще изменяем в речи значения существующих слов. И, тем не менее, мы понимаем друг друга.
Взаимопонимание возможно, поскольку новые предложения и словосочетания состоят из знакомых слов, слова состоят из одинаковых и знакомых частей - морфем или слогов, морфемы и слоги состоят из знакомых звуков. Каждый произносит слова и звуки по-своему, но мы опознаем слова и звуки одинаково, поскольку слышим в произносимом слове в первую очередь то, что необходимо для его опознания.
B каждом языке имеется около сорока (от 20 до 80) гласных и согласных фонем («звуков свирели и лиры») - минимальных звуковых единиц языка, которые способны различать и составлять слова; в каждом языке имеется несколько сотен грамматических единиц (морфем или служебных слов), которые обозначают грамматические классы слов или словосочетаний, и несколько десятков или сотен приемов образования новых слов. B каждом языке имеется, по крайней мере, несколько тысяч корней или первообразных слов, на основе которых создаются новые слова. B каждом языке имеется несколько десятков моделей словосочетаний и предложений.
Итак, из немногих десятков фонем образуется практически бесконечное число предложений: язык является многоярусной системой знаков, каждый ярус которой образуют единицы, состоящие из единиц более низких ярусов и составляющие единицы более высоких ярусов. Нижним ярусом системы языка является фонетический ярус, поскольку фонема неразложима на составляющие, которые следовали бы друг за другом в линейном порядке. Верхним ярусом является ярус предложения - грамматически организованного сочетания слов, в котором обязательно присутствует предикативное словосочетание или слово, выражающее предикацию.
Не существует языков, в которых не было бы системы ярусов, организованных таким образом, что из небольшого числа минимальных звуковых единиц может быть создано практически неограниченное число высказываний.
Строение систем языков мира различно, и языки группируются в науке в зависимости от типа их устройства, но примечательно, что можно придумать значительно больше приемов выражения грамматических значений, чем их существует в действительности.
[1] Аристотель. Риторика. — Античные риторики. М.. 1978. С. 19.
[2] Аристотель. Там же. С. 17.
[3] Аннушкин В.А. Первая русская риторика. М., 1999.
[4] См. Гадамер Г.Г. Риторика и логика. В кн.: Актуальность прекрасного. М., 1991. С. 194-197.
[5] Гаврюшин Н.К. «Риторика» М.В.Ломоносова и «Логика» Макария Петровича. Памятники науки и техники. М., 1986. С. 131-154.
[6] См. например: Айхенвальд Ю. Белинский. Силуэты русских писателей Т. 2 М., 1998. С. 199-207.
[7] Рerelmаn Сh., Оlbrесhts-Туteса L. Lа nоuvеllе rhethоnquе. Т. l. Р., 1958.
[8] См. Стяжкин Н. И. Формирование математической логики. М., 1967.
[9] Viеwеg Тh. Торiсs аnd Lаw. А соntributiоn tо bаsiс rеsеаrсh in lаw. Frаnkfurt аm Меin, Bеrlin, Bеrn еtс: Реtеr Lаng, 1993.
[10] Немезий Эмесский. О природе человека. М., «Канон», 1998. С. 128, 131-132.
[11] Рerelmаn Сh., Оlbrесhts-Туteса L. Ibid. Т. 1. Р. 18.
[12] Эти семиотические термины основаны на соответствующих категориях риторики; см. Моррис Ч. У. Основания теории знаков (русский перевод). B кн.: Семиотика. М., 1983. С. 38.
[13] Кошанский Н.Ф. Частная риторика. СПб., 1832.
[14] Рождественский Ю. В. Введение в культуроведение. М., 1996. С. 13.
[15] Поскольку культура существует и развивается в пределах определенной исторической общности, понятие «общечеловеческой культуры» представляется фикцией.
[16] Понятие «духовной культуры», принятое в культуроведении, восходит ? идеям немецкого филолога, философа и государственного деятеля Вильгельма фон Гумбольдта (1767-1835). В. фон Гумбольдт понимал под духовной культурой религиозно-нравственные представления, философское осмысление которых приводит к совершенствованию личности человека и общественной жизни (В. Гумбольдт. Идеи к опыту, определяющему границы деятельности государства. — Язык и философия культуры. М., 1985. С. 62-76). Французский филолог и философ Антуан Дестю де Траси (1754-1836), основываясь на эмпирической философии Д. Локка, в работе «Элементы идеологии» (1801-1815) описал систему слов, означающих мировоззренческие представления западноевропейской культуры. Совокупность таких представлений была им обозначена термином «идеология». Впоследствии идеи В. Гумбольдта и А. Дестю де Траси развивались в работах целого ряда ученых и философов XIX и XX веков (В. Вундт, К. Шпенглер, Б. Кроче, К. Фосслер, Л. Шпитцер, Г. Шухардт, Н. С. Трубецкой, Л. Вайсгербер, М. Элиаде и другие), использовавших преимущественно термин «духовная культура» и понимавших под ним систему мировоззренческих идей, присущих конкретному культурно-историческому единству или даже человечеству в целом. Пользоваться термином «духовная культура» следует с осторожностью, учитывая опасность подмены действительно духовного содержания христианской культуры набором идеологем, свойственных тому или иному культурному образованию. В зтом значении более точным был бы термин «идеология» или «идеологическая культура», который, впрочем, имеет свои недостатки, так как слово «идеология» в современном употреблении имеет отрицательное оценочное значение.
[17] Св. Григорий Нисский. Об устроении человека. СПб., 1995. С. 26-27.
[18] Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М, 1984. С. 80.
[19] Там же. С. 80.
|
