Звоненко И. И.
История лицея
На камне, дружбой освященном,
Пишу я наши имена…
А. С. Пушкин
Эта книга – история одной школы. Школа как школа – не более сотни человек; дети как дети – способные и не очень, усердные и шалопаи; учителя как учителя – спешащие на уроки, выставляющие оценки в классный журнал. Здесь, как и везде, школьные труды и веселые проказы, юные споры и первая любовь, ожидание будущего и сожаление о прошедшем, всегдашнее «а помнишь?» в дни встречи с выпускниками…
И все-таки это необычная школа, в определенном смысле – небывалая. Глядя на себя и своих друзей из иного времени, через дела, мысли и документы, мы порой замечаем то, что прежде было плохо различимо; мы понимаем многое из того, что когда-то рождалось спонтанно, по велению сердца и души, «прекрасные порывы» которой требовали воплощения.
Приглашаем ученика «Магистра» ХХI века отправиться совсем недалеко – в конец 80-х годов века минувшего. Путешествуя во времени, мы как будто соединяем невидимой цепью сегодняшнее «сейчас» и вчерашнее «далеко». Соединяем - и сразу по цепи бежит ток, и становится ясным то, что именуют связью времен, и исчезают исторические расстояния, и мы вплотную подходим к тем людям, а они – к нам… Какая замечательная вещь история!
Не может быть, чтобы нам не о чем было поговорить. Конечно, каждая эпоха имеет свой неповторимый голос и стиль, но то, что радует, волнует, заботит и печалит жителей школьной страны, не меняется с годами. И, может быть, главная необычность «Магистра» как раз заключена в обращенности к вечному, сколько бы проблем повседневности ни приходилось решать.
Давайте вместе посмотрим на то, как все начиналось.
I. Вначале было слово…
Эту книгу решительно принялась писать сама эпоха. Ворвавшийся в страну ветер перемен взъерошил мысли и представления, основательно перетряхнул идеалы и радостно зашелестел школьными страницами, являя неравнодушному взгляду помарки, кляксы и грубейшие ошибки, допущенные в образовании долгими десятилетиями советской власти.
В течение многих лет школа была, как метафорически любил изъясняться Ленин, «колесиком и винтиком единого общепролетарского механизма». Государство диктовало законы и устанавливало иерархию ценностей, имевших ощутимый привкус идеологии, но не духовности. Все подлежало унификации – от формы одежды до образа мыслей учеников и учителей. Однако под щелкающим кнутом октябрятских, пионерских, комсомольских и профсоюзных организаций росла и набирала силу мечта о такой школе, которая делила бы с государством только пространство государственного стандарта как образовательного минимума для поступления в вуз. В конце 80-х годов мечта о свободе сбылась.
Группе единомышленников, ставших впоследствии организаторами и учителями «Магистра», было ясно: школа призвана не столько воспитывать, сколько развивать в человеке способность к обретению смысла. Навязанная система ценностей хрупка и недолговечна (что, собственно и подтвердилось её достаточно быстрым крушением)- она должна быть создана самой личностью. Правда, способность создать такую систему рождается только в пространстве, за пределы которого не может выходить человек 21 века, если он хочет выжить. Границами (и фундаментом!) этого пространства являются:
- благоговение перед жизнью,
- минимум насилия и максимальная терпимость,
- «культ» красоты и природы,
- творческое воображение как высшая ценность.
Новой школе предстояло решать и новые задачи. Мечталось о том, чтобы в процессе обычных учебных занятий была создана особая культурная среда, восприимчивая к лучшим достижениям Российского общества и Западной цивилизации. Следовало ожидать, что пребывание в подобной среде даст принципиально иные результаты обучения и ученики достигнут уровня умений и знаний, превышающего государственные общеобразовательные стандарты. При этом не менее важной была задача укрепления здоровья детей, навыков адаптации в экологически и социально неблагоприятной среде.
Что стоит за этими официально – деловыми формулировками? – Жизнь школы, выстроенная на принципиально иных, чем прежде, основах. Ее составляющими должны были стать пересмотренные и заново написанные учебные программы, новые учебники и новые взаимоотношения, иные ценности и непривычные виды деятельности, направленной на максимальное развитие творческих способностей.
Когда-то в российской истории уже существовал особенный город – город Лицей на 59-м градусе широты, как острили в пушкинские времена. 12 августа 1810 года Александр I подписал проект Сперанского о создании в царском селе особого учебного заведения. Именно тогда впервые задачи образования напрямую были связаны с планируемыми реформами, с необходимостью растить для них интеллектуальную элиту. Дух пушкинского лицея, основанного на уважении к человеку и стремлении раскрыть потенциал каждой личности, вселял надежды на то, что и в конце XX века возможно нечто подобное.
А тот, кто ищет путь, найдет его непременно.
II. Даты и комментарии: хроника становления и выживания.
Первый шаг.
Люди, жившие в России в конце 80-х годов минувшего века, могут смело утверждать: им повезло жить именно в эпоху перемен, ибо это было время духовного подъема, желания реформ, активных действий по их воплощению в жизнь. Скудный лексический запас советского толкового словаря стал стремительно пополняться новыми понятиями: «частная собственность», «кооператив», «коммерческая деятельность»,- а на ниве просвещения взошел загадочный росток, именуемый «дополнительное образование». Власть признала, наконец, что существующая школьная система не способна удовлетворить потребности общества и самой личности, не в силах отвечать вызовам новой реальности.
20 января 1989 года – дата, с которой ведется официальный отсчет времени лицея «Магистр». В этот день начала работать вечерняя гимназия.
На объявление в газете о возможности получить не просто дополнительные, но качественно иные знания, обрести новые умения откликнулись около 12 неравнодушных детей и их родителей. Три раза в неделю вторая половина учебного дня этих школьников теперь была занята еще тремя уроками. Они отличались от школьных и новыми предметами, например этикетом и политологией, и новым содержанием предметов традиционных. Так, тогда еще безымянная гимназия стала едва ли не первым в городе учебным заведением, в котором иностранный язык изучался по интенсивной методике, а знакомство со всемирной историей осуществлялось не посредством именования правителей и перечня войн, а с помощью попытки понять ментально – ценностный мир человека той или иной эпохи.
Жизнь вечерней гимназии доказала: новый подход к самим основам образования не просто поддерживает интерес к школе, но делает знание самоценным.
К маю 1992 года стало ясно, что вечерней гимназии удалось создать платформу для альтернативного учебного заведения. Так впервые прозвучало название «Магистр». Так родилась идея лицея.
Слово «лицей» уходит корнями не только в пушкинские времена. Оно известно с эпохи Аристотеля. Греческое lykeion – название рощи при храме Аполлона Ликейского близ Афин, где древний мудрец делился знаниями с учениками, гуляя, по преданию, в тени шелестящих листвой деревьев, словно бы тоже участвующих в непринужденной беседе. С тех пор слово «лицей» ассоциативно связывается с идеями демократизма, либеральными ценностями, с верой в целебную и воспитательную силу природы, стимулирующей творчество.
Центр гуманитарных исследований и обучения «Магистр».
Любая человеческая деятельность начинается с главного вопроса: «Зачем?» В нашем случае ответ на него предельно прост. Создавая «Магистр», мы делали то, что от веку делают люди, чтобы жить: строили дом.
Дом – защиту от жизненных сквозняков, выдувающих тепло из человеческих сердец и грозящих страшным недугом – «сердечной недостаточностью». Дом – обиталище бренных тел и дом-обитель бессмертных душ. Дом, куда приходят по собственной воле и свободно уходят, если захотят. Дом, где бессмыслица существования могла бы искать и найти высший смысл бытия.
Мы строили дом, чтобы заселить его голосами тех, кто пережил свое время и говорит с потомками языком древних пергаментов, не горящих рукописей, волшебных нот и пронзительных полотен.
Мы строили дом, чтобы пришли в него те, кто захочет получить нечто и поделиться своим - по поводу и без повода; чтобы равнодушие одиночества, потолкавшись среди многолюдия любви, рассеялось так, как рассеивается дым заблуждений, ошибок и фальшивых ценностей.
1 сентября 1992 года в двух классных комнатах здания школы №2 начал свою жизнь Лицей «Магистр». Страна, потрясаемая политическими катаклизмами (попытка государственного переворота, последовавший за ней развал Советского Союза), изумленно взирала на то, что пробивалось из-под обломков старой жизни. Никто не знал, что будет завтра: ни учителя, добровольно оставившие прежние места работы (в условиях растущей безработицы, повсеместного сокращения штатов), ни родители, забравшие документы своих детей из школ, где «напутствовали»: «Не вздумайте проситься обратно, не примем!»
Наверное, нам всем было страшно. Но ведь мужество и состоит в том, чтобы уметь подняться над собственными страхами.
Так встретились первые учителя и первые ученики. Ирина Абрахина, выпускница «Магистра», ставшая первым его летописцем, рассказывает:
И пришел, и сел на великолицейский престол в здании школы 2 Андрей Васильевич. И придумал он испытание для своих подданных в первый же день лицействования: думали отроки думу, как сочинить каждому визитку. И опечалились они сначала, когда из уст Андрея Васильевича они услышали, что ждет наказание того, кто ослушается и не выполнит высочайшего повеления.
 
И поплыл, раздвоился мир в глазах отроков.
И было по сему. Каждый шел на поклон к Андрею Васильевичу и всему честному лицейскому народу представлялся. И не всегда был доволен Андрей Васильевич, и тогда скорбел он от того, что нужно применять «наказание», но применял, так как не мог нарушить данное им слово - и тогда «наказуемый» сам выбирал свой удел и место, о которых было сказано в особой бумаге, которую получал он от Андрея Васильевича. Но не покинули лицеистов присущие им стойкость и мужество, и явил каждый лицо свое. И было оно прекрасным.
С них начался лицей.
Первые ученики:
1. Абрахина Ирина 16. Хорева Евгения
2. Гончарова Гапина 17. Вагнер Александр
3. Гонта-Лубенец Ирина 18. Горбачев Александр
4. Дюжикова Надежда 19. Ерохина Елена
5. Залыгина Оксана 20. Пашкова Елена
6. Турчина Екатерина 21. Карпушина Оксана
7. Шулюпов Роман 22. Алексеева Дарья
8. Пехтерева Елена 23. Кушелев Илья
9. Масленников Андрей 24. Кирвалидзе Георгий
10. Воронов Лев 25. Метлюх Ольга
11. Михайлова Мария 26. Загурская Юлия
12. Емельянов Сергей 27. Шамарина Елена
13. Шевченко Леонид 28. Порушкевич Антон
14. Ситникова Лилия 29. Царькова Эля
15. Кавыршин Вадим 30. Власов Антон
Первые учителя:
Ковыршин А. В. Перовская М. Н.
Снурницына Л. И. Белкин Е.А.
Щукина Т. А. Звоненко И. И
Родники народного творчества сохранили
историю начала жизни Магистра
1
Три мамаши под окном
Говорили вечерком.
-Что же делать с Левой нашим? -
Говорит одна мамаша. -
Не желает он учиться
В прежней школе!
-Не годится
Обижать свое дитя, -
Отвечают ей шутя.
-Если б мне пришлось учиться, -
Говорит ее сестрица. -
Все б на свете отдала,
Но лицей бы создала
Только вымолвить успела
Дверь тихонько заскрипела
И заходит князь Андрей,
Молвит: Будет вам лицей!:
(Во все время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней, по всему,
Полюбилася ему).
2
Князь недолго собирался
(Сразу видно, что старался) -
Все и всех нашел он. Но
Разрешенье ОБЛУНО
Не дает царица злая!
Тихо даму проклиная,
За решеньем едет к ней
Благородный князь Андрей.
На него она взглянула,
Тяжелехонько вздохнула,
Восхищенья не снесла -
Разрешение дала.
3
В кабинет заходят дети
И гадают: кто их встретит?
- Князь Андрей сидит в венце
С грустной думой на лице:
Кабинет почти пустой,
Не привальный, не жилой...
Но подрос лицей наш там
Не по дням, а по часам.
Князь поднял однажды очи,
Отрясая грезы ночи,
И дивясь, перед собой
Видит мир совсем иной: приходит
Стены хоть не с изразцами,
Но за этими стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей;
За труды ему награда.
Лишь ступил он за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:
То народ лицейский валит,
Хор лицейский князя славит!
|
4
В школе № 2 дивятся,
У лицейских врат теснятся
Там, в лицее, нет безделки.
Например, учитель Белкин -
Он не песенки поет,
Белкин физику ведет;
А задачки не простые,
И вопросы не пустые;
Класс же - чистый изумруд.
Вот что чудом - то зовут!
Есть еще другое диво:
Как начнется день бурливо.
Первый луч подарит свой
То проходят чередой
Два Антона, Лев и Рома,
И Вадим с Сергеем. Дома
Долго спит Андрей порой,
Но и он вполне герой.
Саши два. Илья и Гоша
(Каждый - умный и пригожий)
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все имеют бравый вид -
С ними дядька Леонид.
Первым он в лицей приходит
И попарно их выводит,
Чтобы класс весь день хранить
И дозором обходить -
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней,
Ни добрее. Чем не диво?
Говорят (молва правдива):
Девочки в лицее есть,
Что не можно глаз отвесть,
И стройны, и величавы,
Выступают, словно павы,
А как речи говорят -
Словно реченьки журчат!
5
В школе слушают, молчат,
Спорить вроде не хотят.
Но пошла гулять тревога:
"Помогите, ради бога!
Караул! "Магистр" лови
Да дави его, дави!"
Но лицей не запугать.
Каждый может постоять
За свои и честь и гордость.
Наш девиз: "Навеки бодрость
Пусть хранит и дух, и ум".
Обязуемся от дум
Грустных князя мы избавить
И лицей родной прославить.
Кто здесь был,
Кто чай здесь пил,
В чашку сердце обронил...
|
И потекла жизнь лицейская. Правда, существование в стенах государственной школы без сосуществования с нею было чревато самыми разными, в том числе опасными подводными течениями, периодически втягивающими лицеистов в свои водовороты. Так, тех учителей школы №2, что по совместительству вели уроки в «Магистре», многое откровенно раздражало: и то, что ученики здороваются с входящим в класс преподавателем сидя, и то, что они независимы в суждениях, и то, что не всегда соглашаются с общепринятыми трактовками литературных или исторических фактов, и даже то, что не носят школьную форму. Доходило порой до открытых конфликтов. Так, директор школы №2, учивший лицеистов географии, возмутившись «неудобными» вопросами Маши Михайловой, одной из самых умных и обаятельных учениц 9 гуманитарного класса, удалил ее со своих уроков «навсегда». Привело это, впрочем, к тому, что Маша изучила курс географии с методистом института усовершенствование учителей, получив и удовольствие от общения с интересным преподавателем, и вполне заслуженную «пятерку» по предмету.
Недовольство «плохим поведением» лицеистов затронуло и учеников школы №2: видимо, они просто завидовали и свои «добрые» чувства пытались выразить привычным способом – с помощью кулаков. «Магистр» отреагировал адекватно. В первой летописи лицея читаем:
Пусть помнят потомки имена славных богатырей лицейских: Гошу Кирвалидзе, Андрея Масленникова, Рому Шулюпова, Вадима Кавыршина, Леву Воронова и их предводителя Антона Порушкевича! Запаслись они доспехами богатырскими (боксерскими перчатками), стали неустанно ковать после занятий будущую победу; и столь велика была их решимость стоять до последнего, что уже она одна смогла одолеть противника, устрашившегося открытого столкновения, а посему уклонившегося от него.
И были выдержаны экзамены на братство и мужество; и главный закон стал править на лицейской земле: «Нет уз святее товарищества».
Однако взаимоотношения со школой №2 были не единственной и, конечно же, далеко не главной трудностью. «Наш век торгаш,- могли бы повторить мы вслед за Пушкиным.- В сей век железный без денег и свободы нет.» Да, родители лицеистов платили за обучение, но этих денег катастрофически не хватало для того, чтобы оплачивать ремонт, аренду помещения, работу преподавателей; следовало заботиться и о развитии лицея: запасаться книгами, картами и прочими пособиями, необходимыми для нормальной учебы. Деньги пришлось зарабатывать самим.
Сегодняшние ученики! Вы привыкли видеть своего директора в кабинете или на уроке? А теперь попробуйте представить А. В. Ковыршина попеременно то в роли грузчика, освобождающего от коробок со спичками вагон, прибывший из Белоруссии, то в роли продавца этих спичек… Были спички, и мотоциклы, и часы, и сосиски из Брянска, и колбаса из Царицыно: целая коммерческая структура работала в «Магистре» и для него.
Потребность в освоении азов предпринимательской деятельности возникла уже на начальном этапе создания лицея: арендованные для школы помещения нуждались в ремонте, а денег, конечно, не было. А. В. Ковыршин, к тому времени член демократической организации под названием Ассоциация молодых историков, сумел найти понимание и поддержку среди представителей новой, посткоммунистической власти: заместитель тогдашнего губернатора Валерий Дмитриевич Токарь позволил оформить кредит на 2 млн. рублей, ставших так называемым стартовым капиталом. Это была помощь, основанная на чистом доверии, так как никакого ценного имущества (машин, квартир, дач и проч.), которое могло было бы служить залогом, не было. Хорошо, когда есть люди, умеющие верить на слово; хорошо, когда есть люди, слову которых можно верить!
Итак, деньги получены, и ремонт сделан; естественно, на него ушла малая часть суммы. Как же распорядиться остальными? Парадокс времени заключался в том, что решать столь ответственный вопрос предстояло людям, весьма и весьма далеким от проблем, связанных с коммерцией: А. В. Ковыршин и М. Н. Осьмаков – ученые – историки, преподаватели института усовершенствования учителей; Р. Б. Якубович – директор школы №12. Хотелось поначалу, чтобы новый вид трудовой деятельности был «поинтеллигентнее». Так, первым опытом стала придуманная еще в гимназии интеллектуальная игра «Президент». Предполагалось, что ее издание и продажа принесут прибыль, однако прогнозы не оправдались, и вместо ожидаемой прибыли пришлось подсчитывать убытки. Вторая попытка заработать деньги была связана с работой нескольких нанятых художников, которые оформляли предметные кабинеты в некоторых школах Кромского и Знаменского районов области, но и в этом случае траты превысили доходы. Выхода не было: сфера торговли приглашала освоить ее загадочные и, как известно, не очень чистые пространства.
Первый след на поле этой вынужденной деятельности оставил Р. Б. Якубович. Это ему удалось наладить связи с Белоруссией (видимо, сказалась хозяйственная хватка бывшего директора школы) и продумать схему и условия контрактов, по которым в Орел поставлялись мотоциклы и велосипеды. Перепродажа этого товара позволяла держаться на плаву.
Треть фонда бюджета лицея «Магистр» составляла плата родителей за обучение – две трети обеспечивал коммерческий отдел, в котором постепенно формировался собственный штат (бухгалтер, экспедиторы). Это были люди, далекие от педагогики; они, естественно, не давали уроков, не читали умных книг, не служили высоким идеалам, а просто зарабатывали на жизнь себе и своим семьям. Однако благодаря им жил и развивался лицей. Правда, жил трудно, и ситуация с деньгами всегда была напряженной.
Трудности частного порядка (из-за отсутствия опыта торговли) максимально усугублялись непродуманной (вероятно, по тем же причинам) государственной политикой в области предпринимательства. Так, кризис 1993года чуть не поставил точку в лицейской летописи. История развивалась драматично, почти трагически.
Дело в том, что по существовавшему в то время Закону об образовании организация, расходующая прибыль от коммерческой деятельности на зарплату сотрудникам школы, освобождалась от уплаты налогов государству. Так поняли этот закон и налоговые инспектора, заверившие Андрея Васильевича, обратившегося к ним за консультацией, что беспокоиться не о чем. Однако через год(!) появилась инструкция к закону, из которой следовало: налоги заплатить надо, добавив к образовавшейся солидной сумме еще и пенни за несвоевременную уплату. «Магистр» невольно задолжал государству 10 млн. рублей!
Ситуацию спас добрый знакомец Андрея Васильевича Л. И. Рохлин, коммерческий директор «Ока - банка», тоже, как и Токарь, поверивший на слово и давший деньги в кредит без залога.
Столкнуться пришлось и с криминалом. Однажды машину с двумя экспедиторами, которые везли товар из Москвы, остановили люди в милицейской форме. Законопослушный шофер притормозил – и все попали в руки настоящих бандитов. Груз отобрали, экспедиторов связали, заперли в кузове, а машину отогнали с трассы в лес и там бросили. С большим трудом спустя много времени людям удалось освободиться от пут. Радовались тому, что остались в живых, но пришлось считать в очередной раз убытки.
Да и среди членов коммерческой структуры не было все гладко: элементарное воровство, на котором был пойман один из «коммерсантов», тоже поспособствовало опустошению кассы «Магистра». Учителя государственных школ завистливо поглядывали на «Магистр»: им казалось, будто его сотрудники получают баснословные деньги, тогда как на самом деле все обстояло совсем иначе. Почти без преувеличения можно сказать, что приходилось считать копейки. Так, например, обыкновенный колбасный сыр к завтраку директор и учителя лицея могли позволить себе не каждый день.
Но никто не уволился, и «Магистр» от года к году все-таки рос и развивался. Он был необходим как воплощенная мечта, как оплот нравственных начал в мире расшатавшейся совести. И деньги тут были ни при чем.
Надежда, вера, совесть, интеллект -
Слагаемые нашего лицея.
Не средства и не цель, не панацея –
Лицейской жизни негасимый свет.
Когда Надежда духом упадет,
Ей Вера руку помощи протянет;
И кто споткнулся – выпрямиться, встанет,
Вперед еще решительней шагнет.
А если интеллект захватит власть,
Единолично царствовать готовясь,
Смирит его недремлющая совесть,
Чтоб в дебрях эгоизма не пропасть.
Так победим невежество и зло
И пригласим других на праздник мысли,
И скажем: «Если учитесь в Магистре»,
Считайте, что вам крупно повезло!»
* * *
На новом витке.
Сентябрь 1993 года. Этот месяц – вечный ученик. По звонку будильника – календаря он распахивает глаза, вопрошая: «Неужели пора?» «Пора, пора», - хлопочут родители. «Пора!» - томятся ожиданием умытые, причесанные, новенькие классные комнаты. Новизна – главный атрибут первосентябрьского праздника. Для «Магистра» это и новый адрес: ДК «Дормаш».
Здесь, во Дворце культуры, вершился новый виток истории «Магистра». Здесь были новые радости и новые трудности; здесь одерживали победы и плакали от поражений – здесь завершилось строительство Дома, который заполняли все новые и новые жильцы, готовые исследовать неизвестные стороны света.
О Времени обучения в ДК вспоминают они с улыбкой:
« Итак, лицей покинул унылые стены школы 2 и сменил их на с виду приличные стены ДК Дормаш. Все выглядело естественно и непринужденно. Серокаменные палаты заточили лицеистов в свои объятия. Казалось, что они пригодны для обитания высокопоставленных лиц, для коих, собственно, и предназначен Дворец во всем своем великолепии.
Лицеистам уже мерещилось в воображении, как их будут называть: Ваше Величество или Ваше Высочество. И данная в день посвящения клятва не давала покоя: « Корону король обретет». Переезд в ДК представлялся судьбоносным моментом в жизни лицея и лицеистов. Но надежды питают безусых юнцов - так, кажется, говорят. Случилось еще интереснее. Посмотрим.
Оказалось, что дворец носит не совсем королевский характер, даже совсем некоролевский, и все его огромные преимущества обратились всей своей массой против маленьких несчастных лицеистов, которые все еще мечтали о Рае Постижения Истины посредством Познания.
Итак, первым негативным фактом нашего здесь (в ДК) пребывания стали расстояния. Эта поистине величайшая проблема всегда выливалась в опоздания. Опоздания приобрели массовый и повсеместный характер. Ничто не могло побороть злых чар. Начали складываться целые эпопеи с опозданиями. Злейшим врагом лицеистов оставался будильник, как ни пытались они смириться со своей долей и подчиниться Голосу Разума. Минута пробуждения каждый день была ужасной (можно сказать, почти смертельной) пыткой. Каждое утро не предвещало ничего доброго, так как могло превратиться в Утро лицейской казни - вынужденная мера лицейской администрации по борьбе с опозданиями. Поэтому рядовой лицеист с самого что ни на есть утра находился в Растрепанных Чувствах.
Самым ярким и типичным явлением опаздывающих стала уже небезызвестная Маша Михайлова (она же Санта-Мария Великомученица). Надо сказать, что страдания ее заслуживают внимания, так как неблагодарная вещь - смотреть в глаза Учителю, когда ты пришел ко второму, третьему, четвертому и т.д. уроку. И каждый раз она глубоко раскаивалась в содеянном. Машу в конце концов стали воспринимать как Лицейский Феномен. К ее жертвам привыкли и прощали, прощали. Хотя сонный вид и глаза - щелочки, так и не продранные до конца, при даже беглом взгляде на Марию напоминали о ее каждодневном Подвиге.
Что кривить душой, этим страдают все лицеисты за ре-е-е-едким исключением.
Может быть, это болезнь? Даже скорее всего, хроническое заболевание в особо острой форме и особо крупных масштабах. Это только цветочки.
Еще одним страшным бедствием стал Холод. Мы знаем его в разных ипостасях: Дед Мороз, Мороз Красный Нос, Мороз Иванович, Санта Клаус, Снежная королева... Господин Холод выбрал себе белокаменные палаты ДК в качестве резиденции. И с тех пор Мороз-воевода дозором обходил владения свои. Что ни говори, чувствуется твердая рука и ледяной посох в ней, от чего зуб на зуб не попадает, а по спине – мурашки, поэтому холодными зимними днями лицеистам приходилось носить холодные зимние свитера.
Конечности представляют собой особо уязвимые места, которые чаще других и быстрее покрываются сосульками (скажу по секрету, особенно нос). Иногда приходилось особенно туго, когда инеем покрывались мозговые извилины, так необходимые каждому лицеисту для полноценной жизни. Тогда в классе устанавливалась полная тишина, а на вопрос Учителя - гробовое молчание, разбавляемое немного стучанием зубов. Никаких признаков жизни. Почти музей восковых (вернее, замороженных) фигур. (А что, и плату за просмотр экспонатов можно брать, пока они еще позируют.) Впереди маячила безрадостная перспектива вымирания. А пока мы проходили школу Выживания в условиях, не пригодных для этого, жизненноважным стало превращение Азбуки Выживания в науку, противостоящую стихии, которая заковывает в кандалы. Наука выжила, выжили и мы, изучив ее азы и растопив лед негасимой жаждой жизни.
А с первыми лучами солнышка мы выползали на улицу, чтобы отогреть себя и свои мозги».
Но недоброту холодных стен стерпеть было много легче, чем недоброту человеческую. И здесь стойкости лицеистов можно только удивляться. Читаем в летописи:
«Жизнь во дворце с каждым днем все больше становилась обузой. Преодолевая все Препятствия, мы старались Жить. Но что это за реплики звучат каждый раз в спину? Ах, это многоуважаемый обслуживающий персонал ДК выражает свои чувства (надо сказать, искренне) по поводу нашего здесь пребывания. Их «любовь» к нам не имеет границ. Их «забота» окружает нас всегда и везде. «Как можно осквернять Храм Культуры подобными людьми и подобным поведением, подобными мыслями и чувствами!» - читаем на их лицах.
Мы приносили себя в жертву на алтаре Знаний, чтобы искупить их грехи. Мы росли над собой, чтобы противостоять такому миру и больше не допускать святотатства не только в Храме Культуры, ни и в жизни. Это было противостояние, долгое и упорное. Мы решили стоять и бороться, жить и гореть. Мы, как молитву, повторяли однажды произнесенную клятву:
В истинном золоте блеска нет
Не каждый странник забыт;
Не каждый слабеет под гнетом лет -
Корни земля хранит.
Зола обратится огнем опять,
В сумраке луч сверкнет,
Клинок вернется на рукоять,
Корону король обретет.
И было так. И шли мы, но наши ряды редели. В тяжелой борьбе не все выстояли. Мы понесли потери. Чтобы выстоять, некоторым не хватило Силы Духа и Уверенности в своей правоте».
Между тем, время шло, и порог лицея перешагнули новые люди. Это и есть рост учебного заведения, который тоже отмечен в летописи:
«И встречали мы новобранцев с распростертыми объятьями и радовались каждому новому пополнявшему нас лицу. И вырос Магистр большой-пребольшой, как та репка, которую тянули всей семьей. Но мы были гораздо полезнее любой репки. Теперь для нас и смена подоспеет - 1 класс, теперь и братьев по Разуму достаточно, чтобы крепко взяться за руки и вдыхать ветер Истины и лицейской свободы. Отрадно видеть, что теперь есть кому передать эстафету знаний».
Нужно сказать, что первый класс потрудился на славу, чтобы приобрести почетное звание лицеистов (звание лицеиста заслуживает лишь тот, кто в первый год выдержал испытание душой, умом и телом).
Настоящее, уходящее в будущее, оформилось во вполне серьезный документ, хотя и написанный с улыбкой. Это:
Господа лицеисты!
__________________________________________________________________________________________________________________
Говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Видимо, это происходи потому, что не всегда совпадают намерения идущих по одной дороге.
Есть предложение. Поскольку мы живем в эпоху букв закона и документов на все случаи жизни (а случаев в школе всегда необыкновенно много), предлагаем всем в начале учебного года оформить еще один документ - чтобы все было, как в настоящих деловых кругах, и чтобы дорога намерений не превратилась в адову. От вас требуется внимательно чтение и подпись!
|
