ВКЛАДЫ ЭТНИЧЕСКОГО Я В ЛИЧНОСТЬ РУССКИХ И УДМУРТСКИХ ДЕВУШЕК
Аннотация. Тестировались гипотезы о том, что принадлежность к этносу и этническое Я производят совместные вклады в черты личности русских и удмуртских девушек. Впервые проверялись гипотезы на предмет как кросскультурных различий, так и кросскультурного подобия (сходства). У удмуртских девушек этническое Я (по разным модальностям) способствовало росту общительности, уверенности, сердечности. У русских девушек этническое Я (по разным модальностям) способствовало росту расчетливости, как уверенности, так и неуверенности. При низких уровнях этнического Я ин- троверсия, расчетливость и холодность были выражены в большей степени у русских девушек, чем у удмуртских девушек; неуверенность была выражена в большей степени у удмуртских девушек, чем у русских девушек. При высоких уровнях этнического Я кросс- культурные различия по особенностям личности были незначимыми, т. е. стирались.
Аbstract. Hypotheses about interactions between a membership of ethnic group and Ethnic Self on Wiggins’ (1995) personality traits were tested. The emphasis was given to both cross- cultural differences and similarity. Raw data were gathered from 248 undergraduates recruited from Perm and Izhevsk Universities (125 Udmurt and 123 Russian women). Age ranged from 17 to 23. A 2-way ANOVA was used. It was found that the Ethnic Self (different subselves) of Udmurt women produced effects on their Gregarious-Extraverted, Assured-Dominant, and Warm- Agreeable octants. The Ethnic Self (different subselves) of Russian women did that on their Arrogant-Calculating, either Assured-Dominant or Unassured-Submissive octants. Compared to Udmurt women, Russian women were significantly stronger Aloof-Introverted, Arrogant-Calculating, and Cold-Hearted (low levels of Ethnic Self). Compared to Russian women, Udmurt women were significantly stronger Unassured-Submissive. Differences between Russian and Udmurt women on personality traits were non-significant when high levels of their Ethnic Self were taken into account. These findings evidence that their similarity appeared.
В современном мире характерной чертой межличностного поведения стала нетерпимость. Отсутствие стремления к диалогу, интолерантность свойственны не только индивидам, но и социальным группам и общностям, социальным институтам и организациям. В этих условиях становится особенно актуальным поиск путей цивилизованного разрешения противоречий, формирование культуры диалога, основанного на принципе толерантности. Как отмечает Н. Д. Волков (2011), особую тревогу вызывает обострение межэтнических и межконфессиональных отношений, обусловленное, в том числе, и развернувшимися массовыми миграционными процессами. Урегулирование данных конфликтов чрезвычайно сложно вследствие того, что многое, связанное с национальной, этнокультурной идентификацией, носит выраженный иррациональный и эмоциональный характер. В связи с этим важной является проблема изучения вкладов этнического фактора в психологию личности. Этому вопросу и посвящено настоящее исследование.
В настоящей работе излагаются результаты исследования особенностей личности Этнического Я (ЭЯ) у удмуртских и русских девушек, включая кросс- культурные различия между ними по параметрам личности.
Конструкт ЭЯ характеризует этническое самосознание человека (Л. Я. Дорфман, М. В. Рябикова, 2002; М. В. Рябикова, 2003; М. В. Рябикова, Л. Я. Дорфман, 2003). С одной стороны, ЭЯ рассматривается в контексте ме- таиндивидуального этнического мира человека (В. Ю. Хотинец, 1999, 2000, 2005). С другой стороны, ЭЯ трактуется как форма полимодального Я, которой ментально репрезентируется метаиндивидуальный этнический мир (Л. Я. Дорфман, 1993, 2002, 2004).
По аналогии с полимодальным Я, в структуре ЭЯ можно выделить субмодальности Авторское, Воплощенное, Превращенное, Вторящее. Авторское Я характеризует тот аспект Я, который отвечает за самостоятельный (независимый) выбор в пользу своего этноса, идентификацию с ним. Воплощенное Я характеризует тот аспект Я, в котором выражается стремление человека обладать теми или иными сторонами этноса. Это тот аспект Я, благодаря которому в этнос привносится нечто свое, а отдельные элементы этноса трансформируются. Превращенное Я характеризует тот аспект Я, в котором выражается терпимость к этническим ценностям, нормам и моделям поведения, их принятие. Вторящее Я - это тот аспект Я, в котором ментально репрезентируется зависимость человека от этноса (М. В. Балева, 2004).
В предыдущих работах (М.В. Балева, 2004; М.В. Рябикова, Л.Я. Дорфман, 2002) ЭЯ рассматривалось как фактор, производящий вклады в полимодаль- ное Я и аффилиативные мотивы русских и удмуртских девушек. Однако ЭЯ не изучалось в более широком, а именно межличностном контексте. В настоящей работе предпринята попытка восполнить образовавшийся здесь пробел теоретически и эмпирически.
J. S. Wiggins (1995) разработал круговую модель личности в межличностном плане и с базовыми понятиями статуса и привязанности. Своеобразие его теории определяют три важные посылки. (1) Межличностные черты (напр., доминантность, опека) выделяются в отдельную категорию и противопоставляются чертам характера (напр., скрупулезности), темперамента (напр., реактивности), ментальным предикатам (напр., философичности). (2) Межличностные черты трактуются в терминах обмена: личности дают и/или берут ресурсы друг у друга. Участники интерперсональных событий занимаются обменом, прежде всего, статуса и привязанности (J. S. Wiggins, 1979; J. S. Wiggins & P. Trapnell, 1996). (3) Развитие когнитивных категорий социального восприятия понимается как прогрессивная дифференциация структуры (V. G. Foa, 1965; L. Guttman, 1954). Развитие совершается в трех аспектах: объект (Я - Другой), ресурс (привязанность - статус), направление (принятие - отклонение).
В качестве главных измерений личности J. S. Wiggins (1995) выделяет 8 пар черт (октантов): уверенность - доминантность, самонадеянность - расчетливость, холодность - бессердечность, отчужденность - интроверсия, неуверенность - покорность, скромность - простодушие, сердечность - податливость, общительность - экстравертированность.
Личности, которые соответствуют вектору «уверенность - доминантность», склонны показывать свою силу и власть над людьми. Личности, которые соответствуют вектору «самонадеянность - расчетливость», проявляют гневливость и раздражительность, оскорбляя и эксплуатируя людей. Личности, которые соответствуют вектору «холодность - бессердечность», не склонны к сердечности, сотрудничеству или заботе. J. S. Wiggins подчеркивает связь этого вектора с межличностными чертами вздорности, придирчивости, задиристости, сварливости. Личности, которые соответствуют вектору «отчужденность - интроверсия», склонны избегать социальных взаимодействий, дают отпор попыткам завязать с ними дружеские отношения. Личности, которые соответствуют вектору «неуверенность - покорность», застенчивы, робки и покорны. Личности, которые соответствуют вектору «скромность - простодушие», склонны быть почтительными, любезными, обязательными, скромными, открытыми. Личности, которые соответствуют вектору «сердечность - податливость», имеют склонность быть сердечными, заботливыми, сочувствующими. Личности, которые соответствуют вектору «общительность - экстравертированность», имеют склонность быть бодрыми, неунывающими, общительными, дружелюбными.
В настоящей работе изучались вклады этнической принадлежности и этнического Я в особенности личности (по J. S. Wiggins, 1995) русских и удмуртских девушек. Тестировалась гипотеза о том, что принадлежность к этносу и ЭЯ производят совместные вклады в обозначенные выше черты личности по J. S. Wiggins (1995). Впервые проверялись гипотезы на предмет как кросс- культурных различий, так и кросскультурного подобия (сходства).
В исследовании приняли участие 248 студенток: 125 девушек - удмуртки I-III курсов факультета удмуртской филологии Удмуртского государственного университета (Ижевск) и 123 девушки - русские I-III курсов факультета русской филологии Пермского государственного педагогического университета (Пермь), - возраст в диапазоне от 17 до 23 лет. Национальность участниц определялась по самоотчетам.
ЭЯ измерялось Пермским вопросником этнического Я (М. В. Рябикова, 2002), черты личности - Шкалой межличностных прилагательных (J. Wiggins, 1995) в переводе Л. Я. Дорфмана, И. Л. Денисовой (неопубл.). Сырые данные подвергались статистической обработке с помощью двухфакторного дисперсионного анализа ANOVA.
Было обнаружено, что принадлежность к этносу и три из четырех субмодальностей ЭЯ - Авторское, Воплощенное и Превращенное - производят совместные вклады в особенности личности. Этническая принадлежность и Авторское ЭЯ взаимодействовали по показателям отчужденности - интроверсии и неуверенности - покорности. Это значит, что Авторское ЭЯ русских и удмуртских девушек приводило к различиям между ними по данным показателям. При высоком уровне Авторского ЭЯ (выбор в пользу своего этноса) неуверенность - покорность возрастала у удмуртских девушек и не изменялась у русских девушек. При низком уровне Авторского ЭЯ отчужденность - интро- версия была выше у русских, чем у удмуртских девушек.
Этническая принадлежность и Воплощенное ЭЯ взаимодействовали по показателям уверенности - доминантности, самонадеянности - расчетливости и холодности - бессердечности. Это значит, что Воплощенное ЭЯ русских и удмуртских девушек также приводило к различиям между ними по данным показателям. При высоком уровне Воплощенного ЭЯ (обладание отдельными сторонами своего этноса), холодность - бессердечность возрастала у удмуртских девушек и не изменялась у русских, а уверенность - доминантность и самонадеянность - расчетливость снижались у русских и не изменялись у удмуртских девушек. При низком уровне Воплощенного ЭЯ самонадеянность - расчетливость и холодность - бессердечность были выше у русских, чем у удмуртских девушек.
Этническая принадлежность и Превращенное ЭЯ взаимодействовали по показателю неуверенности - покорности. Эти данные говорят о том, что Превращенное ЭЯ русских и удмуртских девушек приводило к различиям между ними по данному показателю. При высоком уровне Превращенного ЭЯ (терпимости к этническим ценностям, нормам и моделям поведения) - неуверенность - покорность снижалась у русских и не изменялась у удмуртских девушек. При низком уровне Превращенного ЭЯ неуверенность - покорность была выше у удмуртских, чем у русских девушек.
Полученные результаты можно обобщить следующим образом. У удмуртских девушек низкий уровень Авторского ЭЯ способствует росту общительности и уверенности, а низкий уровень Воплощенного ЭЯ - росту сердечности. Эти данные позволяют предположить, что по мере развития этнического самосознания удмуртских девушек соответствующие особенности их личности будут снижаться. То есть будет усиливаться тенденция межличностного обособления.
У русских девушек низкий уровень Воплощенного ЭЯ способствует росту уверенности - доминантности и самонадеянности - расчетливости, а низкий уровень Превращенного ЭЯ - росту неуверенности - покорности. Эти данные позволяют предположить, что по мере развития этнического самосознания русских девушек соответствующие особенности их личности будут снижаться. То есть будет ослабевать тенденция межличностного обособления.
В плане кросскультурных различий, интроверсия (низкий уровень Авторского ЭЯ), самонадеянность - расчетливость и холодность - бессердечность (низкий уровень Воплощенного ЭЯ) были выражены в большей степени у русских девушек, чем у удмуртских девушек. В свою очередь, неуверенность - покорность (низкий уровень Превращенного ЭЯ) была выражена в большей степени у удмуртских девушек, чем у русских девушек. Между тем, при высоких уровнях Авторского ЭЯ, Воплощенного ЭЯ и Превращенного ЭЯ кросскультур- ные различия между русскими и удмуртскими девушками по особенностям их личности оказались незначимыми.
Все эти данные свидетельствуют о том, что вклады ЭЯ в личность носят своеобразный характер у русских и удмуртских девушек. Кроме того, при прямом сравнении русских и удмуртских девушек с учетом их ЭЯ обнаруживаются значимые различия по некоторым чертам их личности. Вместе с тем, следует обратить внимание и на противоположную тенденцию - о стирании кросскультурных различий при высоких уровнях ЭЯ. Следовательно, высокие уровни ЭЯ способствуют сходству русских и удмуртских девушек в части некоторых особенностей их личности.
Литература
Балева, М. В. Полимодальное Я: этнический и кросскультурный аспекты (на материале удмуртских и русских студенток) / М. В. Балева // Полимодаль- ное Я: этнический и кросскультурный аспекты (на материале удмуртских и русских студенток) : дис. ... канд. психол. наук : 19.00.01. - Пермь, 2004. - 192 c.
Балева, М. В. Эффекты этнического Я и кросскультурного фактора на по- лимодальное Я и аффилиативные мотивы удмуртских и русских студенток / Е. А. Малянов, Е. М. Березина // Учебный процесс в вузе искусства и культуры: организационные и научно-методические проблемы. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, 2004. - С. 105-109.
Волков, Н. Д. Этническая толерантность в структуре феномена толерантности / Н. Д. Волков // Социально-гуманитарные знания, 2011. - № 5. - С. 350-354.
Дорфман, Л. Я. Метаиндивидуальный мир: методологические и теоретические проблемы / Л. Я. Дорфман // Метаиндивидуальный мир: методологические и теоретические проблемы. - М. : Смысл, 1993. - 456 с.
Дорфман, Л. Дивергенция и конструкт Я / Е. А. Малянов, Н. Н. Захаров, Е. М. Березина, Л. Я. Дорфман, В. М. Петров, К. Мартиндейл // Личность, креативность, искусство. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, Прикамский социальный институт, 2002. - С. 141-184.
Дорфман, Л. Я. Полимодальное Я: эмпирическая верификация концептуальной модели / Л. Я. Дорфман // Интегральная индивидуальность, Я- концепция, личность. - М. : Смысл, 2004. - С. 124-156.
Дорфман, Л. Я., Рябикова, М. В. Этническое Я / Е. М. Березина // 85 лет высшему профессиональному образованию на Урале. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, 2002. - С. 98-100.
Рябикова, М. В. Пермский вопросник этнического Я: надежность и валидность / Е. М. Березина // 85 лет высшему профессиональному образованию на Урале. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, 2002. - С. 112-117.
Рябикова, М. В. Дифференциация этнического Я / Е. А. Малянов // Образование в культуре и культура образования. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, 2003. - Ч. 1. - С. 362-365.
Рябикова, М., Дорфман, Л. Я и этноаффилиативные мотивы удмуртских и русских студенток / Е. А. Малянов, Н. Н. Захаров, Е. М. Березина, Л. Я. Дорфман, В. М. Петров, К. Мартиндейл // Личность, креативность, искусство. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, Прикамский социальный институт, 2002. - С. 238-257.
Рябикова, М. В., Дорфман, Л. Я. Круговая комплексная модель этнического Я / Е. А. Малянов // Образование в культуре и культура образования. - Пермь: Пермский государственный институт искусства и культуры, 2003. -
Ч. 1. - С. 365-367.
Хотинец, В. Ю. Зависимость развития интегральной индивидуальности от особенностей этнического самосознания / В. Ю. Хотинец // Психологический журнал, 1999. - Т. 20, № 1. - С. 114-119.
Хотинец, В. Ю. Этническое самосознание / В. Ю. Хотинец // Этническое самосознание. - СПб.: Алетейя, 2000. - 240 с.
Хотинец, В. Ю. Теоретико-методологические основания и эмпирические исследования этнической индивидуальности / В. Ю. Хотинец // Полисистемное исследование индивидуальности человека / Под ред. Б. А. Вяткина. - М., 2005. - 384 с.
Foa, V. G. (1965). New developments in facet design and analysis. Psychological Review, 72, 262-274.
Guttman, L. (1954). A new approach to factor analysis: The radex. In P. F. Lazarsfeld (Ed.), Mathematical thinking in the social sciences (pp. 258-348). Chicago, IL: Free Press.
Wiggins, J. S. (1979). A psychological taxonomy of trait-descriptive terms: The interpersonal domain. Journal of Personality and Social Psychology, 37, 395-412.
Wiggins, J. S. (1995). IAS: Interpersonal adjective scales. Professional manual. PAR (Psychological Assessment Resources).
Wiggins, J. S. & Trapnell, P. (1996). A dyadic-interactional perspective on the Fife-Factor model. In J. S. Wiggins (Ed.), The Five-Factor model of personality (pp. 88-162). NewYork: Guilford.
В.В. Зинченко
|
