Государства
|
Скачать 9.33 Mb.
|
| государственной (М.В. Баглай, П.Н. Дозорцев, Ю.Д. Казанчев, О.Е. Кутафин, М.Б. Смоленский, Ю.И. Стецовский, В.И. Червонюк, Юридический энциклопедический словарь под общ. ред. В.Е. Крутских, Популярный юридический энциклопедический словарь под редакцией О.Е. Кутафина, Н.Л. Тумановой, И.В. Шмарова и др., Научно-практический словарь «Конституция Российской Федерации» под ред. И.С. Яценко, учебник «Конституционное право современной России» Б.Н. Габричидзе, Б.П. Елисеева, А.Г. Чернявского); • запрет на установление какой-либо религии в качестве «официальной» (А.Ш. Будагова, П.Н. Дозорцев, О.Е. Кутафин, Ю.И. Стецовский, С.В. Фомина, В.И.Червонюк); • запрет на установление какой-либо религии в качестве «господствующей» (С.В. Фомина); • запрет на установление какой-либо религии или какого-либо вероисповедания в качестве обязательных (М.В. Баглай, А.Ш. Будагова, Ю.Д. Казанчев, О.Е. Кутафин, М.Б. Смоленский, Ю.И. Стецовский, С.В. Фомина, В.И. Червонюк, Юридический энциклопедический словарь под общ. ред. В.Е. Крутских, Популярный юридический энциклопедический словарь под редакцией О.Е. Кутафина, Н.Л. Тумановой, И.В. Шмарова и др., Научно-практический словарь «Конституция Российской Федерации» под ред. И.С. Яценко, Энциклопедический словарь «Конституционное право» под ред. С.А. Авакьяна, учебник «Конституционное право современной России» Б.Н. Габричидзе, Б.П. Елисеева, А.Г. Чернявского); • запрет на установление какой-либо религии или какого-либо вероучения в качестве «предпочтительных» (О.Е. Кутафин, Ю.И. Стецовский, С.В. Фомина, В.И. Червонюк); • нейтральность государства в вопросах свободы вероисповеданий и убеждений, «государство не становится на сторону какой-либо религии или мировоззрения» (М.Б. Смоленский, С.В. Фомина); • отсутствие обязательного вероисповедания для государственных служащих (В.А. Кикоть); • религия является частным делом каждого гражданина (А. Малашенко); • гарантируется свобода совести, вероисповедания, убеждений, а также свобода религиозных организаций (П.Н. Дозорцев, В.А. Кикоть, В.Е. Чиркин, Научно-практический словарь «Конституция Российской Федерации» под ред. И.С. Яценко); • уважение к убеждениям, мыслям, чувствам, действиям верующих, выражающим их веру, к исповедуемым ими религиозным учениям, обрядности и символике; недопустимость ограничений религиозной деятельности кроме как по основаниям, прямо предусмотренным законом» (Г.М. Миньковский); • государство позволяет свободно сосуществовать в общественном сознании различным, часто противоположным по целям и направлениям деятельности, религиозным взглядам, школам и идеологиям, гарантирует человеку и гражданину право религиозного выбора (П.Н. Дозорцев); • государство обязано гарантировать свободу вероисповедания, в равной степени государство не должно заниматься пропагандой атеизма (М.В. Баглай); • признание свободы атеизма (С.В. Фомина); • исключение атеистического содержания и атеистического проявления какой либо деятельности государства (учебник «Конституционное право современной России» Б.Н. Габричидзе, Б.П. Елисеева, А.Г. Чернявского); • государство в своей практической деятельности не осуществляет официальной (государственной) пропаганды как атеизма, так и какого-либо вероучения (П.Н. Дозорцев); • государство призвано гарантировать и защищать свободу совести, не допускать пропаганды атеизма, не препятствовать нормальной и законной деятельности религиозных объединений (учебник «Конституционное право современной России» Б.Н. Габричидзе, Б.П. Елисеева, А.Г. Чернявского); • невмешательство государства, его органов и должностных лиц в вопросы определения гражданами своего отношения к религии, в законную деятельность религиозных объединений (Энциклопедический словарь «Конституционное право» под ред. С.А. Авакьяна); • недопущение принуждения кого-либо к выражению своих религиозных убеждений или к отказу от них (В.А. Кикоть); • государство последовательно развивает требующие индивидуальной оценки права и свободы человека (П.Н. Дозорцев); • вопросы свободы совести, выбора и распространения религиозных убеждений – сфера духовной свободы и личной жизни человека, в которую не вправе вмешиваться ни государство, ни частные лица (Ю.И. Стецовский); • светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях (А.Ш. Будагова, О.Е. Кутафин, М.Б. Смоленский, С.В. Фомина, учебник «Конституционное право современной России» Б.Н. Габричидзе, Б.П. Елисеева, А.Г. Чернявского); • государственная система образования и воспитания носит светский характер и не преследует цели формирования того или иного отношения к религии (Ю.И. Стецовский); • государство провозглашает отделение системы государственного и муниципального образования от влияния религиозных объединений (П.Н. Дозорцев); • запрет на религиозное обучение и религиозное воспитание в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, кроме как в факультативном порядке (С.В. Фомина); • система образования не включает обязательное преподавание каких-либо религиозных вероучений, не организуется и не контролируется религиозными объединениями (Г.М. Миньковский); • гарантии прав граждан на замену военной службы альтернативной гражданской службой по религиозным мотивам (В.А. Кикоть); • религия, ее каноны и догматы, а также религиозные объединения, существующие в таком государстве, не вправе оказывать влияние на государственный строй, деятельность государственных органов и их должностных лиц, на систему государственного образования и другие сферы деятельности государства (О.Е. Кутафин, М.Б. Смоленский); • религиозные догмы и каноны не признаются в качестве источников права (П.Н. Дозорцев, Г.М. Миньковский, Ю.И. Стецовский, С.В. Фомина); • непризнание государством юридического значения церковных актов, религиозных правил и т.п. как источников права, обязательных для кого-либо (В.А. Кикоть); • отрицание признания религиозных установлений и правил в качестве источников права и их влияния на деятельность государственных органов (А.Ш. Будагова, Г.М. Миньковский); • государство провозглашает запрет на лоббирование интересов какой-либо конфессии сотрудниками своего аппарата и контролирует возможность явного влияния религиозных объединений на органы государства и местного самоуправления (П.Н. Дозорцев); • «отключение религии от политики» (А. Малашенко); • религиозные объединения традиционно не участвуют в политической деятельности и не выполняют по поручению государства каких-либо юридически значимых функций (П.Н. Дозорцев); • религиозные объединения не участвуют в выборах в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также в деятельности политических партий и движений, не оказывают им материальную и иную помощь, не могут выдвигать кандидатов в депутаты и на выборные должности, не ведут предвыборной агитации (Энциклопедический словарь «Конституционное право» под ред. С.А. Авакьяна); • разграничение сфер деятельности государства и религиозных объединений (Юридический энциклопедический словарь под общ. ред. В.Е. Крутских); • государство не возлагает на религиозные объединения осуществление функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления; религиозные объединения не вмешиваются в деятельность органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления и не выполняют их функций (Г.М. Миньковский, Энциклопедический словарь «Конституционное право» под ред. С.А. Авакьяна); • религиозные объединения и их иерархи не включены в системы органов государственной власти и местного самоуправления (Г.М. Миньковский); • взаимное невмешательство государства и религиозных объединений их в дела друг друга (М.В. Баглай, П.Н. Дозорцев, Г.М. Миньковский, В.И. Червонюк, Популярный юридический энциклопедический словарь под редакцией О.Е. Кутафина, Н.Л. Тумановой, И.В. Шмарова, Энциклопедический словарь «Конституционное право» под ред. С.А. Авакьяна и др.); • отсутствие распространяющих свою юрисдикцию на всех граждан религиозных судов (А.Ш. Будагова); • отсутствие какой-либо церковной власти над органами государства (В.А.Кикоть); • отсутствие исполнения церковью, ее иерархами каких-либо государственных функций (В.А.Кикоть); • иерархи религиозных объединений не привлекаются к участию в государственных церемониях и других официальных мероприятиях в ином качестве, нежели представители верующих (Г.М. Миньковский) • отказ государства от финансирования расходов какой-либо церкви (В.А.Кикоть); • государство не оказывает религиозным объединениям какой-либо материальной (финансовой) помощи, а также не контролирует расходы религиозных объединений, связанных с удовлетворением культовых потребностей (П.Н. Дозорцев); • ни одно религиозное объединение (церковь, конфессия) не может быть объявлено носителем государственного вероучения или финансироваться из государственного (местного) бюджета (Г.М. Миньковский); • государство признает за религиозными объединениями право собственности не только на предметы культа, но и на землю, здания, сооружения и т. д. (П.Н. Дозорцев); • деятельность религиозных объединений осуществляется в строгом соответствии с законом (П.Н. Дозорцев); • запрет на создание и деятельность религиозных объединений, политических партий и движений, цели и действия которых направлены на разжигание расовой, национальной и религиозной розни (П.Н. Дозорцев, В.А. Кикоть); • деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления не сопровождается публичными религиозными обрядами и церемониями (Энциклопедический словарь «Конституционное право» под ред. С.А. Авакьяна); • государственные (муниципальные) служащие не вправе использовать свое служебное положение в интересах религиозных объединений для пропаганды отношения к ним; в государственных органах не могут образовываться структуры религиозных объединений (Г.М. Миньковский). Практически ни у кого из выше указанных авторов не отражена стройная система существенных признаков светскости государства и их элементов, а также светскости государственной службы и образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях как производных от светскости государства. Не обращая внимания на такие, явно надуманные признаки, как «равенство всех религий» (без конкретизации того, что имеется в виду под этим утверждением – юридическое равенство или фактическое, это выражение бессмысленно), оценим обоснованность некоторых из приведенных выше критериев, выделенных в научных исследованиях. Прежде всего отметим, что следует различать установление какой-либо религии в качестве государственной общеобязательной, что является прямым нарушением светскости государства, и установление государственной религии через закрепление статуса какой-либо религиозной организации как государственной церкви (государственной религиозной организации), что светскости государства не противоречит. Исландия, где до 1995 г. конституция закрепляла за Евангелическо-лютеранской церковью статус государственной церкви, Норвегия, Дания и Ирландия, где до сегодняшнего времени существуют официальные (государственные) религии, Израиль, где иудаизм является государственной (государственно-национальной, официальной) религией де-факто74, – яркие примеры светских государств, где, тем не менее, наличествует или имелась до недавнего времени государственная религия. Признак светского государства – это именно запрет на установление или навязывание какой-либо религии или идеологии в качестве общеобязательной75. Добавим также, что еще в 1999 г. директор Кестонского института76 Лоуренс Юзел заявил: «Я не считаю существование государственной религии нарушением религиозной свободы: государственная религия есть в Норвегии, в Великобритании. Если бы Православная Церковь была государственной в России, я не считал бы это незаконным по отношению к правам человека»77. То есть весь вопрос в том, какое правовое содержание вкладывается в понятие «государственная религия» («государственная церковь»), и какие правовые последствия это влечет в отношении прав человека, в особенности свободы вероисповедания и права не исповедовать никакой религии. Как один из существенных признаков светскости государства многие исследователи выделяют свободу совести. Такая характеристика светского государства является доминирующей в современной теории государства и права. Но при этом, как указывает П.Н. Дозорцев78, достаточно дискуссионными и проблемными остаются вопросы статуса религии в светском государстве, отношения государственных актов гражданского состояния к актам религиозным, отделения религиозных объединений от государства и национальной системы образования, государственной поддержки религиозных объединений и т. д. То есть, сам по себе, принцип светскости государства не детализирует правовой режим отношений государства и религиозных объединений. По нашему мнению, необоснованно отнесение к признакам светскости государства запрета на оказание государством какой-либо материальной (финансовой) помощи религиозным объединениям. Такая помощь оказывается во всех странах мира, включая Францию и США и исключая Северную Корею, и обусловлена обязанностью государства содействовать коллективной реализации свободы совести. Как утверждается в учебнике «Государственное право Российской Федерации» под редакцией О.Е. Кутафина, светский характер государства не препятствует тому, что оно может оказывать религиозным объединениям материальную помощь из государственного бюджета79. В учебнике «Конституционное право России» О.Е. Кутафин отмечает, что государство регулирует предоставление религиозным организациям налоговых и иных льгот, оказывает финансовую, материальную и иную помощью религиозным организациям в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, а также в обеспечении преподавания общеобразовательных дисциплин в образовательных учреждениях, созданных религиозными организациями в соответствии с законодательством Российской Федерации об образовании80. Как пишет М.В. Баглай, нравственный долг требует, чтобы государство оказывало религиозным объединениям содействие в их деятельности81. В Юридическом энциклопедическом словаре под общ. ред. В.Е. Крутских указывается, что светский характер государства не препятствует ему оказывать религиозным общинам материальную помощь из государственного бюджета82. Это подтверждает и Жан Боберо, отмечающий, что светская нейтральность и принцип непризнания ни одной из религий со стороны государства делает невозможным выплату жалованья служителям религиозного культа и прочие формы прямой финансовой помощи религиозным объединениям со стороны государства (во французской модели правоотношений между государством и религиозными объединениями, – прим. авт.), что, однако, не мешает государству поддерживать армейских священников (капелланов); государство контролирует исполнение законов, касающихся наследования имущества, возможностей снижения налогов для благотворительных взносов в помощь религиозным объединениям, использования недвижимости83. Даже если в законодательстве той или иной страны напрямую закреплено, что государство не оплачивает и не субсидирует никакую религию, то это декларация, касающаяся базовых принципов взаимоотношений между государством и религиозными объединениями, не препятствующая на практике оказывать финансовую поддержку социально значимой деятельности религиозных организаций. Так, абзац 1 статьи 2 Закона Франции от 9 декабря 1905 г. о разделении церквей и государства устанавливает, что Республика не признает, не оплачивает, не субсидирует никакую религию. Однако третий абзац этой же статьи закрепляет: «Однако в указанные бюджеты могут быть включены расходы на функционирование капелланских служб и на обеспечение свободного исповедания религий в таких государственных учреждениях как лицеи, колледжи, школы, хосписы, приюты и тюрьмы»84. То, что финансовая помощь государства религиозным объединениям не нарушает светскости государства, признает даже такой последовательный приверженец американской модели взаимоотношений между государством и религиозными объединениями, характеризующейся стремлением государства к максимальной изолированности от религиозных объединений, как Уильям Коул Дурэм: «Страны данного типа часто показывают примеры оказания помощи доминирующим вероисповеданиям. Однако они не выделяют никакой религии и равно относятся ко всем религиозным организациям»85. В некоторых государствах круг религиозных объединений, получающих финансовую помощь от государства, достаточно широк. Например, в Норвегии не только государственная Норвежская церковь, но и все так называемые «свободные церкви» получают финансовую помощь от государства в зависимости от численности общины86. Не вполне обоснованно, на наш взгляд, отнесение к признакам светскости государства «отделения системы государственного и муниципального образования от влияния религиозных объединений», так как разграничение полномочий между государством и религиозными объединениями в сфере образования (а также разграничение полномочий между органами местного самоуправления и религиозными объединениями в сфере образования) кардинально содержательно отличается от полного запрета на оказание религиозными объединениями вообще какого бы то ни было влияния на государственные и муниципальные образовательные учреждения и органы управления образованием. Мало того, что требование отделения системы государственного и муниципального образования от влияния религиозных объединений (в самой крайней трактовке этого требования) неосуществимо на практике, так как русская культура была сформирована в православии, даже в советской школе изучались христианские по сути своей произведения, многие национальные культуры народов России претерпели определяющее влияние укоренившихся религий. Такое требование и неправомерно. В соответствии с нормой части 1 статьи 3 Конституции Российской Федерации, носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ, осуществляющий, в соответствии с частью 2 статьи 3 Конституции Российской Федерации, свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и местного самоуправления. Поэтому граждане вправе оказывать влияние на содержание деятельности государственных и муниципальных образовательных учреждений и органов управления образованием в Российской Федерации. В соответствии с частью 1 статьи 32 Конституции Российской Федерации, граждане вправе участвовать в управлении делами государства. Пункт 6 статьи 2 Закона РФ «Об образовании» устанавливает в качестве одного из принципов государственной политики в области образования государственно-общественный характер управления образованием. Поэтому полагаем обоснованным требование, чтобы политика демократического, правового государства в сфере образования, представляла собой выражение воли народа, проводилась в интересах личности, семьи, гражданского общества в целом и государства, была направлена на обеспечение общества необходимыми квалифицированными специалистами, на закрепление в общественном сознании определенных ценностей и нравственных основ общественных отношений, на обеспечение конституционного права граждан на образование. Как отмечает В.Б. Новичков: «При формулировании государственной политики в сфере образования, как правило, учитываются все ее социальные функции, в том числе и такая, как консолидация образовательными средствами местных, территориальных, региональных и общенациональных сообществ в интересах динамичного развития страны и отдельных ее административных единиц. Являясь сферой, в которой концентрируются многочисленные и разнообразные интересы личности, общества и государства, образование и формируется как общественное соглашение (консенсус)»87. Притом что российское общество вправе влиять на образование в Российской Федерации, отдельно закреплены права учащихся государственных и муниципальных образовательных учреждений и их родителей (законных представителей) на участие в управлении образовательным учреждением. Права родителей (законных представителей) учащихся государственных и муниципальных образовательных учреждений на участие в управлении образовательным учреждением закреплены в части 1 статьи 52 Закона РФ «Об образовании»: «Родители (законные представители) несовершеннолетних детей до получения последними основного общего образования имеют право выбирать формы обучения,… принимать участие в управлении образовательным учреждением», в части 7 статьи 15 Закона РФ «Об образовании»: «Родителям (законным представителям) несовершеннолетних обучающихся, воспитанников должна быть обеспечена возможность ознакомления с ходом и содержанием образовательного процесса…», а также в ряде подзаконных актов, в том числе в пунктах 44 и 59 Типового положения об общеобразовательном учреждении: «Участниками образовательного процесса в общеобразовательном учреждении являются обучающиеся, педагогические работники общеобразовательного учреждения, родители (законные представители) обучающихся… Родители (законные представители) обучающихся имеют право:… в) участвовать в управлении общеобразовательным учреждением в форме, определяемой уставом этого учреждения». Родители вправе давать предложения и замечания администрации образовательного учреждения. В соответствии со статьей 35 Закона РФ «Об образовании», родители могут входить в совет образовательного учреждения, в попечительский совет образовательного учреждения, принимать участие в работе общего собрания образовательного учреждения. Возможны также иные формы участия родителей учащихся в управлении образовательным учреждением. Права учащихся государственных и муниципальных образовательных учреждений на участие в управлении образовательным учреждением закреплены в части 4 статьи 50 Закона РФ «Об образовании»: «Обучающиеся всех образовательных учреждений имеют право на… на участие в управлении образовательным учреждением…», а также в ряде подзаконных актов, в том числе в пункте 49 Типового положения об общеобразовательном учреждении: «Обучающиеся в государственном и муниципальном общеобразовательных учреждениях имеют право на… д) участие в управлении общеобразовательным учреждением в форме, определяемой уставом общеобразовательного учреждения…» Следовательно, религиозные объединения на равных с иными институтами гражданского общества основаниях в соответствии с законодательством вправе оказывать влияние на национальную систему образования – в формах, не противоречащих законодательству. Сомнительным является выделение в качестве одного из признаков светскости государства требования «признания свободы атеизма». Если рассматривать право на атеистические убеждения как право не исповедовать никакой религии, то таковое закреплено в статье 28 Конституции Российской Федерации и пункте 1 статьи 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Если же атеизм рассматривается как возможность беспрепятственной и неограниченной критики религии, религиозных объединений и верующих, то государство не только не вправе оказывать такой форме атеизма какую-либо поддержку или давать какие-либо преимущества, но и должно всемерно ограничивать такую реализацию права на атеистические убеждения в силу закрепленного в части 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации запрета на пропаганду или агитацию, возбуждающую национальную или религиозную ненависть и вражду. Активный атеизм как часть коммунистической идеологии, пишет Анри Пена-Рьюи, далек от светского идеала88. Как указывает муфтий Перми и Пермской области, член Президиума Центрального духовного управления мусульман России Мухаммедгали Хузин: «Мы живем не во времена ненавистников религии – Троцкого и Ярославского, и давно уже пора было избавиться от рецидивов сознания времен ленинского периода травли религии»89. Понимание права на атеистические убеждения в духе агрессивной идеологии воинствующего атеизма советского периода способствует тому, что реализация права на атеистические убеждения превращается в злоупотребление этим правом, приводит к оскорблению религиозных чувств верующих и, как следствие, к нарушению правовых норм части 2 статьи 29, части 2 статьи 19, части 3 статьи 17, части 1 статьи 21, части 1 статьи 55 Конституции Российской Федерации. Такое понимание права на атеистические убеждения недопустимо и неправомерно в демократическом государстве, каковым, в силу части 1 статьи 1 Конституции Российской Федерации, является Россия. Понимание атеизма как мировоззрения (идеологии) так же не влечет необходимости особого выделения и специального закрепления права на атеистические убеждения в законодательстве Российской Федерации, в силу того что в части 1 статьи 13 Конституции Российской Федерации установлено идеологическое многообразие, часть 2 статьи 13 Конституции Российской Федерации закрепляет запрет на установление какой бы то ни было идеологии в качестве государственной или обязательной, часть 3 статьи 13 Конституции Российской Федерации признает политическое многообразие, часть 4 статьи 13 Конституции Российской Федерации устанавливает равенство общественных объединений перед законом. В этом отношении атеистическая идеология ничем не предпочтительнее, к примеру, идеологии либеральной или идеологии консервативной. Бессмысленно говорить и о необходимости особой защиты атеистической идеологии как оказавшей какое-либо позитивное развитие на государственность или культуру России. Достижения советской науки и образования в СССР были реализованы, скорее, независимо или вопреки, чем благодаря идеологии марксизма-ленинизма и атеистической идеологии как составной ее части, так как абсурдно обсуждать заслуги парторга академического института в открытиях мирового значения, сделанных учеными этого института. Неправомерно закрепление особой свободы атеистических убеждений и в качестве гарантии соответствующей части общества от дискриминации – в силу отсутствия на протяжении десятилетий и сегодня реальных фактов дискриминации приверженцев атеистической идеологии (не неверующих, а именно представителей атеистической идеологии). Надо отметить, что реализация гражданами, выражающими принадлежность или предпочтительное отношение к тому или иному религиозному объединению или той или иной религии, своей свободы вероисповедания, своих прав на культурное развитие и пр., не является, сама по себе, дискриминацией атеистов, предметом и причиной их претензий, если это прямо не ущемляет их прав и законных интересов. Это в некоторых штатах США в настоящее время, к примеру, запрещается принимать на работу в государственные учреждения тех, кто не верит в «Высшее существо» (Бога) и т. п.90 В России ничего подобного нет и не предвидится, по крайней мере, для этого не существует и не создается никаких предпосылок. Имеется другое – по прежнему реализуемое в государственных и муниципальных образовательных учреждениях России фактически принудительное атеистическое обучение и воспитание. Е.М. Мирошникова, описывая состояние отношений между государством и религиозными объединениями в ФРГ, отождествляет отделение религиозных объединений с «нейтралитетом» государства в вероисповедных вопросах как «одним из основных конституционных принципов в ФРГ и основой отношения государства ко всем религиозным организациям и мировоззренческим объединениям», выделяя четыре признака «нейтралитета»91: 1. Нейтралитет как невмешательство. Государству запрещено вмешиваться в область церковной деятельности посредством актов верховной власти. В свою очередь это влечет за собой правовую автономию религиозных организаций, их самоуправление, самоопределение, т. е. ограничение государственно-правового контроля по вопросам свободы совести. 2. Нейтралитет как неидентификация. Неидентификация не тождественна невмешательству. Государство может «вмешиваться», но не «идентифицироваться». Государство может издавать законы, касающиеся также и религиозных организаций, но не вмешиваться в их внутреннюю жизнь. Оно может проявлять интерес к деятельности церкви и ей содействовать, но не считать эту деятельность непосредственно государственной. 3. Нейтралитет как равенство в шансах. Власти должны проявлять особую заботу в том, чтобы никому из-за его принадлежности или непринадлежности к какому-то убеждению или мировоззрению не был причинен ущерб. Поскольку гарантию равных шансов для всех религиозных направлений трудно реализовывать на практике, постольку надо понимать, что равенство шансов означает лишь то, что каждая религиозная организация может иметь возможность, в соответствии с собственными решениями, предпринимать определенные действия. Нельзя оказывать предпочтение какому-то религиозному объединению, если и другие имеют на это право. 4. Нейтралитет как отказ от привилегий. Под привилегией понимается особое право на особое регулирование в контексте прочих правил. Предложенные Е.М. Мирошниковой формулировки признаков нейтралитета слишком неопределенны и, на наш взгляд, юридически некорректны. Так, не вполне корректно утверждение о том, что государству запрещено вмешиваться в область «церковной деятельности» посредством актов верховной власти. На самом деле, существует определенный предел вмешательства государства в сферу свободы совести. Но такое вмешательство вполне возможно – в строго оговоренных законодательством случаях. Это вмешательство как законодательное, так и правоприменительное – административно-правовое и уголовно-правовое, определяемое соответствующими процессуальными нормами. К примеру, именно государство выступает гарантом непричинения ущерба кому бы то ни было по признакам вероисповедания, религиозных или политических взглядов, даже если причинение такого ущерба прикрывается требованиями религиозного характера (часть 3 статьи 3 Основного Закона Федеративной Республики Германия)92. В соответствии с частью 2 статьи 5 Основного Закона Федеративной Республики Германия, границы права свободно выражать и распространять свое мнение устанавливаются предписаниями общих законов, законодательными постановлениями об охране молодежи и правом, обеспечивающим уважение к личности93. Именно государство устанавливает уголовную ответственность за «травлю групп населения» (параграф 130 Уголовного кодекса ФРГ), «геноцид религиозной общности» (параграф 220а Уголовного кодекса ФРГ), оскорбление вероисповедания, религиозных обществ и мировоззренческих объединений (параграф 166 Уголовного кодекса ФРГ), воспрепятствование отправлению религиозных обрядов, культов (параграф 167 Уголовного кодекса ФРГ), воспрепятствование совершению погребального обряда (параграф 167а Уголовного кодекса ФРГ), надругательство над могилой (параграф 168 Уголовного кодекса ФРГ). Государство пресекает культ насилия (параграф 131 Уголовного кодекса ФРГ)94. Пункт 2 перечня, предложенного Е.М. Мирошниковой, вступая в противоречие с предыдущим пунктом ее перечня (по поводу того, может или не может государство вмешиваться в деятельность религиозных объединений), так же не отражает реального содержания отделения религиозных объединений от государства. Действительно, нейтралитет государства может некоторым образом толковаться как неидентификация, но только в том смысле, что государство не вправе устанавливать общеобязательную для всех идеологию – религиозную или нерелигиозную95. Закрепив в статье 2 и преамбуле Конституции национализм Ататюрка и духовные ценности Турции96, Турецкая Республика тем самым выразила свою национально-культурную идентичность. Отдавая на практике предпочтение лютеранам и католикам в сфере образования, государство в ФРГ уже этим самым проявляет свою идентификацию. Если гарантируется и соблюдается свобода мировоззренческого самоопределения, но при этом государство в культурологическом плане идентифицирует себя как основанное на определенной религиозной традиции, вряд ли оправданно говорить о нарушении в таком государстве принципа отделения религиозных объединений от государства. Британский судья лорд Самнер в 1917 г. сказал про свою страну: «Наше государство было и остается христианским. Английская семья строится на христианских идеалах, и если христианство не является национальной религией, то национальной религии нет вообще»97. По мнению британского исследователя Петера Кампера, «в Великобритании выполняется только принцип свободы религии, а разделение государства и церкви отсутствует»98. С этим вряд ли можно согласиться. В современной Великобритании принцип отделения религиозных объединений от государства так же находит свое отражение, просто здесь следует говорить о присущей Великобритании и еще целому ряду государств своеобразной модели светского государства. Некорректен и пункт 3 (за исключением самой первой фразы) предлагаемого Е.М. Мирошниковой перечня признаков «нейтралитета». Религиозные объединения должны быть равны перед законом, должны иметь равенство в базовых юридических правах. Но из этого совершенно не следует, что государство должно заботиться об их фактическом равенстве. И дело здесь не в том, что, как пишет Е.М. Мирошникова, «гарантию равных шансов для всех религиозных направлений трудно реализовывать на практике», а в том, что фактическое равенство реализовать вообще невозможно, и государство не должно обременяться этим. Невозможно уравнять в фактических возможностях лютеранскую церковь Германии и какое-нибудь недавно образованное религиозное объединение, состоящее нескольких десятков или сотен приверженцев. Некорректно утверждение Е.М. Мирошниковой и о том, что нельзя оказывать предпочтение какому-то религиозному объединению, если и другие имеют на это право. Очевидно, можно назвать своего рода предпочтением сотрудничество государственной школы в ФРГ с католиками и протестантами, реализуемое в рамках действующего законодательства с учетом свободы совести верующих иных религий. Другие религиозные объединения (представляющие иудаизм, ислам и др.) имеют право организовывать религиозное образование в государственных школах, но только в том случае, когда это востребовано учащимися и их родителями (лицами, их заменяющими). Если в классе нет никого, кто выразил бы желание получать образовательную услугу в виде занятий религиозного образования в рамках вероучения, к примеру, мормонов, то из этого не следует, что мормонам отказано в праве проводить религиозное обучение. И из этого не следует, что основанное на социальном заказе предпочтение государственной школы католикам и протестантам в реализации религиозного образования нарушает права мормонов или кого бы то ни было еще. Спорным является и последний пункт в приведенном Е.М. Мирошниковой перечне признаков «нейтралитета»: «Нейтралитет как отказ от привилегий. Под привилегией понимается особое право на особое регулирование в контексте прочих правил». Отказ от особого права на особое регулирование статуса, к примеру, традиционных, исторически укоренившихся религиозных организаций не является обязательным требованием светского характера государства. Напротив, государство свободно в своих предпочтениях заключать договоры (соглашения) с конкретными религиозными организациями. Такими договорами и устанавливается особое регулирование статуса религиозной организации. Приведенная совокупность отраженных в научной литературе признаков светскости государства показывает значительный разброс во мнениях авторов относительно содержания светскости государства, ее существенных признаков и производных. В приведенных в научных работах описаниях признаков светскости государства и отделения религиозных объединений от государства многие признаки дублируют друг друга, некоторые требования предлагаются в качестве признаков необоснованно. В ряде случаев в качестве признаков светскости государства предлагаются более частные признаки – признаки отделения религиозных объединений от государства, светскости государственной службы и образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях. Многие из приведенных признаков являются юридически не вполне корректными и определенными, некоторые из них представляют собой, в действительности, не признаки, а гарантии или же вообще последствия действия норм, устанавливающих и или гарантирующих светскость государства или ее производных. Вместе с тем вполне возможно сформулировать существенные признаки (differentia specifica) светского государства, которые одновременно могут выступать и гарантиями светскости государства. 1.2. Недопустимость установления общеобязательной идеологии и отделение от государства объединений, деятельность которых направлена на распространение идеологии Отделение религиозных объединений от государства и запрет на установление общеобязательной религии являются важнейшими составляющими существенных признаков светскости государства. Но столь же важными составляющими, по нашему мнению, являются и отделение от государства объединений, деятельность которых направлена на распространение идеологии, и запрет на установление общеобязательной идеологии. Светскость исключает официальное предоставление любых привилегий перед законом какой-либо идеологии, религиозной или нерелигиозной. Этот принципиальный нейтралитет предполагает, что государство, правовое сообщество граждан, – вне любого религиозного или идеологического политического господства. Статья 14 Конституции Российской Федерации не закрепляет исчерпывающий перечень существенных признаков светскости государства. Ни в статье 14, ни в статье 13, ни в каких-либо иных статьях Конституции Российской Федерации не закреплены нормы, указывающие на необходимость ограничительного толкования светскости государства только в аспекте взаимной независимости государства и религиозных объединений, разграничения их сфер компетенции, без учета нерелигиозных идеологий. Вместе с тем, части 1, 2 и 3 статьи 13 Конституции Российской Федерации совершенно определенно указывают на необходимость обеспечения, если говорить кратко, идеологической нейтральности государства. Как пишет Анри Пена-Рьюи: «Следует отметить, что разделение не является принципиальной враждебностью, и что светскость не приступает ни к какому перемещению в отношениях между господствующим и над которым господствуют, светскость отвергает это. Никакая религия или частная идеология не может принять эстафету религии, еще недавно привилегированной»99. Обоснованность утверждения, что светскость государства предполагает отделение от государства не только религиозных объединений, но и объединений, деятельность которых направлена на распространение идеологии, подтверждена, на наш взгляд, Постановлением Конституционного суда Российской Федерации от 28 ноября 1995 г. №15-П по делу о толковании части 2 статьи 137 Конституции Российской Федерации: «Новое наименование субъекта Российской Федерации, по смыслу части 2 статьи 137 Конституции Российской Федерации подлежащее включению в статью 65 Конституции Российской Федерации в упрощенном порядке, не может затрагивать основы конституционного строя, права и свободы человека и гражданина, интересы других субъектов Российской Федерации, Российской Федерации в целом и интересы других государств, а также предполагать изменение состава Российской Федерации или конституционно-правового статуса ее субъекта. В частности, оно не должно содержать указания на иную форму правления, чем предусмотренная Конституцией Российской Федерации, затрагивать ее государственную целостность, подразумевать или инициировать какие-либо территориальные претензии, противоречить светскому характеру государства и принципу отделения церкви от государства, ущемлять свободу совести, включать противоречащие Конституции Российской Федерации идеологические и иные общественно-политические оценки, игнорировать исторические или этнические традиции». В данном положении постановления Конституционный Суд Российской Федерации не счел возможным говорить только о религиозном аспекте возможных нарушений светскости государства. Приведенная формулировка совершенно определенно указывает на то, что светскость государства, по мнению Конституционного Суда Российской Федерации, может быть нарушена и навязыванием нерелигиозной идеологии. |
Похожие:
 |
М. В. Кричевцев История государства и права зарубежных стран Учебно-методический... «История государства и права зарубежных стран» является одной из обязательных дисциплин в образовательной подготовке студентов юридического... |
 |
Решением Совета Евразийской экономической комиссии от 20 г. № Требования Союза (далее – государства-члены) на государственном языке (государственных языках) государства-члена, на территории которого реализуются... |
|
Всеобщая история государства и права Всеобщая история государства и права: Учебник в 2 т. Издание третье, исправленное. Т. 2 – М.: Тон – Остожье, 2000. –496 с |
|
Решение суда о взыскании убытков, неустойки, компенсации морального... Рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску В. к Ооо «Б» и lg rus marketing о взыскании убытков, неустойки,... |
|
Лекция Отечественная историография Гражданской войны в России Лекция... Лекция Национальная политика советского государства: теория и практика вопроса |
|
Опыт строительства союзного государства белоруссии и россии для развития евразийской интеграции |
|
Попытаюсь обосновать необходимость их появления в России только по... Чвк и попытаюсь обосновать необходимость их появления в России только по одной причине — это инструмент непрямой политики государства... |
|
Основные понятия Пожарная безопасность — состояние защищенности личности, имущества, общества и государства от пожаров |
|
Учебно-методический комплекс по дисциплине «история отечественного... |
|
2. Восточные славяне до образования государства: происхождение, расселение,... Восточные славяне до образования государства: происхождение, расселение, занятия, общественный строй, верования, взаимоотношения... |
|
Образование Древнерусского государства. Русь в середине второй половине... |
|
Вопросы и ответы по Тест гпн Ответ: Состояние защищенности личности, имущества, общества и государства от пожаров |
|
Игорь Ашурбейли Первая юридическая революция в околоземном пространстве может завершиться созданием первого государства на орбите |
|
Законодательная база по взиманию пошлин Вэд – особая форма деятельности, требующая особого внимания со стороны государства |
|
Информационный бюллетень osint №36-37 март июнь 2014 г К вопросу о состоянии информационной безопасности государства в условиях современных вызовов и |
|
Материалы международной ежегодной научно-практическая конференция «Правовая политика российского государства в XXI веке: состояние, проблемы и направления развития» |
Заказать интернет-магазин под ключ!