Курсовая работа
|
Скачать 2.31 Mb.
|
Глава 2. Эффект прайминга.2.1. Эффект прайминга. При изучении процесса извлечения человеком некой информации из памяти, было замечено, что наблюдается определенное «облегчение» данного процесса, если «предшествующая» данной информация каким-либо образом с ней связана. Например, при восприятии речи процесс «опознания» сигнала, т.е. соотнесение некой последовательности звуков с единицей ментального лексикона, «облегчается», если предшествующий сигнал каким-то образом связан с данным сигналом. Т.н. «облегчение» выражается в том, что человеку требуется меньше времени для процесса опознания сигнала. Это наблюдение и послужило началом изучения такого феномена, как эффект прайминга. Впервые этот эффект был описан Майером и Шваневельдтом в 1971 году в статье «Facilitations in recognizing pairs of words: Evidence of a dependence between retrieval operations» (Meyer & Schvaneveldt 1971). В экспериментальных исследованиях данного эффекта при использовании различных методик, например, методики принятия лексического решения, семантической категоризации, имитации, повторения и т.п. (о методиках экспериментального исследования эффекта прайминга см. 2.2), испытуемые принимают решение, дают ответ (в зависимости от применяемой методики) «быстрее и правильнее, если перед словом-стимулом (target) испытуемому было предъявлено слово-прайм (prime), каким-либо образом связанное со стимулом по значению или ассоциативно, по сравнению с ситуацией, когда слову-стимулу предшествовал прайм, никак с ним не связанный» (Глазанова 2001:53). Например, если в качестве прайма испытуемому предъявляется слово жених, а затем в качестве стимула – невеста, то время реакции испытуемого при ответе на данный стимул (в большинстве экспериментов по праймингу испытуемый должен реагировать только на стимул) будет существенно меньше, т.е. произойдет ускорение времени реакции, по сравнению с ситуацией, в которой слову-стимулу невеста предшествовало слово, которое ни семантически, ни ассоциативно не было с ним связано, например, слово помидор. Эффект прайминга можно рассматривать как подтверждение того, что репрезентации информации, соотнесенной семантически и/или ассоциативно, связаны в ментальном лексиконе. По-видимому, именно наличие этой связи и обусловливает ускорение, или другими словами – «облегчение», процесса «опознания» слова, которое мы наблюдаем в экспериментах по семантическому праймингу (Глазанова 2001). В следующих разделах данной главы будут рассматриваться различные способы исследования эффекта прайминга, а также основные вопросы, проблемы, связанные с изучением данного эффекта. 2.2. Экспериментальные исследования эффекта прайминга. При проведении экспериментов по семантическому праймингу применяются различные способы презентации праймов и стимулов, а также разнообразные типы экспериментальных заданий. Существует 2 способа презентации праймов и стимулов: они могут предъявляться устно (через наушники) или визуально (на экране компьютера). В большинстве экспериментов по праймингу используется мономодальная/ одномодальная (unimodal) презентация: и прайм, и стимул предъявляются одинаковым образом – либо визуально, либо устно. Но также применяется и кросс-модальная (cross-modal) презентация: прайм предъявляется устно, а стимул – визуально, либо наоборот (Глазанова 2001). Временной промежуток между концом звучания прайма и началом звучания стимула (stimulus onset asynchrony=SOA) может быть, в зависимости от целей экспериментаторов, от 0 секунд (т.е. стимул предъявляется непосредственно после прайма) до нескольких секунд. Обычно использование очень краткого предъявления прайма обусловлено стремлением экспериментаторов создать условия для того, чтобы испытуемые принимали решения, давали ответы автоматически, т.е. без сознательного контроля (without perceptual awareness). Экспериментально доказано, что при значении SOA равном 400 мс и ниже испытуемые уже не воспринимают прайм сознательно (т.н. threshold for subjective awareness) (Ortells 2006) . Об этом см. ниже. В экспериментах по семантическому праймингу используются различные типы заданий для испытуемых. Одной из самых распространенных является методика принятия лексического решения «слово/не-слово» (lexical decision task): помимо пар прайм-стимул и других слов в списке присутствуют и псевдослова, а испытуемым нужно определить, является ли данная последовательность звуков словом их родного языка или нет. В данном случае очень часто используется устная презентация стимулов. Некоторые исследователи различают «простую» методику принятия решения (имеется в виду случай, когда ответ требуется только на стимул), а также т.н. double lexical decision task – когда ответ требуется и на прайм, и на стимул (например, Beer & Diehl 2001). Но в большинстве исследований применяется один общий термин для обоих видов методик – lexical decision task. При принятии решения относительно лексического статуса стимула испытуемые нажимают на соответствующую кнопку, при этом фиксируется время реакции испытуемого (как правило, от начала звучания стимула) на данный стимул и тип ответа. При использовании такой экспериментальной процедуры, как идентификация (identification task), испытуемые должны идентифицировать, т.е. «опознать» стимул, предъявляемый либо устно, либо визуально, а затем записывать свои ответы (либо на бланках, либо печатать их на компьютере). Разновидностью данного типа экспериментального задания является идентификация в шуме (identification in noise): прайм предъявляется в явном виде (без маскировки), а стимул – на фоне белого шума (и прайм, и стимул предъявляются устно). Также от испытуемых может требоваться как можно быстрее и точнее повторить (imitation task) в микрофон услышанное или увиденное ими слово. Особого внимания заслуживает методика маскировки прайма (masked priming), предшествующего стимулу. Как правило, эта методика совмещается с процедурой идентификации, имитации стимула либо принятия лексического решения. Т.е. испытуемому необходимо опознать стимул или определить его лексический статус, но при этом прайм подается не в явном виде, а в «замаскированном». Под «маскировкой» подразумевается либо достаточно быстрое предъявление прайма (достаточное для того, чтобы испытуемый не смог его распознать, а в некоторых случаях, даже и заметить), т.е. время предъявления прайма недостаточно для его идентификации, либо предъявление прайма в несколько «размытом» виде. Как, например, в эксперименте (Holcomb 1993: 49), в котором в одной серии эксперимента «целевые» стимулы (target stimuli) подавались в неизмененном виде, а в другой серии эксперимента – часть стимулов была замаскирована наложением т.н. «матрицы из точек», а остальные – удалением случайных 33 процентов элементов, образующих каждую букву стимула». Методика маскировки прайма используется для того, чтобы испытуемые не могли в ходе эксперимента заметить, что некоторые пары слов связаны определенным образом, тем самым использование данной методики помогает предотвратить применение испытуемыми специфических поведенческих стратегий. Ведь если испытуемые заметят наличие определенных связей в парах, их решения, ответы будут отражать не автоматические процессы, лежащие в основе строения их ментального лексикона, а будут результатом осознанных, контролируемых процессов анализа стимулов. Подробнее о поведенческих стратегиях см. 2.3.3. 2.3. Основные проблемы и вопросы, связанные с изучением эффекта прайминга. 1. Природа эффекта прайминга. Эффект ассоциации vs. семантический эффект. В первой работе по праймингу (Meyer & Schvaneveldt 1971) данный эффект трактовался как эффект ассоциации. Но в дальнейшем появился ряд исследований, в которых утверждается, что эффект прайминга имеет семантическую природу, т.е. эффект прайминга – это семантический эффект. До сих пор исследователи спорят о том, какова же на самом деле природа эффекта прайминга. Необходимо сначала разъяснить, что имеется в виду под эффектом ассоциации и семантическим эффектом, а также в чем заключается различие между ними. Под семантическим эффектом имеется в виду то, что на ускорение времени реакции и на облегчение принятия решения относительно слова-стимула в паре прайм-стимул, влияет, а точнее – его обусловливает наличие семантической связанности между словами. Эта связанность может быть как семантическим сходством (пересечением семантических дифференциальных признаков двух слов), так и противоположностью значений (противопоставлением двух слов по какому-то признаку). При понимании эффекта прайминга как эффекта ассоциации утверждается, что наличие именно ассоциативной связи между праймом и стимулом обусловливает ускорение, получаемое при ответе на стимул в ходе эксперимента по праймингу. При этом необходимо уточнить, какую именно связь между словами мы считаем ассоциативной, а также выделить типы ассоциаций и механизмы, их формирующие. Хотя само деление на связи ассоциативные и семантические весьма условно, т.к. четкую границу между ними провести очень трудно. Предположительно, источником появления ассоциаций является «смежность (близость) во времени (и пространстве) в устной или письменной речи или совместная встречаемость в рамках высказываний», также ассоциации формируются в результате «заучивания» в одном контексте (например, любовь-морковь). Таким образом, ассоциативные отношения отражают скорее использование слов, нежели их значение (Глазанова 2001:58). Но при этом на формирование ассоциативных отношений между двумя словами оказывает влияние и их семантическая связанность. Так, в (Silberman & Miikkulainen 2001) сформулированы основные источники, принципы формирования ассоциаций между двумя понятиями в семантической памяти (причем наличие по крайней мере одного из этих условий является достаточным для появления ассоциации):
Именно условия № 2 и 3 являются причиной того, что мы не можем провести четкую границу между ассоциативной связанностью и семантической. Ведь схожесть (пересечение семантических дифференциальных признаков двух слов) и противоположность значений (противопоставление двух слов по какому-то признаку) по сути и являются семантической связью между словами. Получается, что слова могут быть связанны одновременно и семантически, и ассоциативно. Хотя, конечно, возможно существование «сильной ассоциативной связанности практически при полном отсутствии семантической близости» (например, шапка-невидимка), и наоборот, наличие «слабой ассоциативной связанности при семантическом сходстве» (например, росток-побег) (Глазанова 2001:58). В (Silberman & Miikkulainen 2001), как будет подробнее описано в пункте 2.3.2, выделяются 2 типа ассоциаций (при этом очень важно отметить, что авторы являются сторонниками понимания эффекта прайминга как эффекта ассоциации, поэтому они полагают, что только ассоциации, хотя и разных типов, могут вызывать эффект прайминга; иными словами, по их мнению, слова в парах, связанных только семантически, но не ассоциативно, не могут вызвать значимое ускорение реакции на слово-стимул):
Но при этом авторами было экспериментально доказано, что и на формирование случайных ассоциаций оказывает влияние семантическая связанность между словами. В ходе эксперимента испытуемым нужно было после многократного повторения пар слов (которые были либо связаны семантически, либо не связаны) вспомнить второе слово из каждой пары. Предполагалось, что при данной экспериментальной процедуре у испытуемых формировались ассоциации в кратковременной памяти (incidentally formed associations). В результате было обнаружено, что семантическая связанность между двумя словами значительно увеличивала вероятность того, что между ними возникнет связь ассоциативная. Из чего исследователи (Silberman & Miikkulainen 2001) заключили, что семантическая информация способствует формированию ассоциаций (по крайней мере, тех, которые появляются случайным образом (incidentally)). Очень интересным представляется исследование эффекта прайминга для слов с прямым и переносным значением (ambiguous word primes) в парах с разными типами связей (ассоциативная vs. семантическая связанность). Исследователи пытаются установить, какую роль играет семантическая связанность и ассоциативная связанность, или, скорее, какая из этих связей обусловливает эффект прайминга, наблюдаемый для пар прайм-стимул, где прайм имеет прямое и переносное значение. Например, в (Hino, Lupker et al. 1997), а также в (Simpson 1981) можно найти исследования механизмов извлечения из памяти того или иного значения т.н. ambiguous word при проведении экспериментов по праймингу (в большинстве случаев используется кросс-модальная презентация слов: праймы предъявляются устно, а стимулы – визуально) – процесс разрешения лексической двусмысленности» (the process of lexical ambiguity resolution) (Hino, Lupker et al. 1997). У ambiguous word выделяются т.н. «доминантное», прямое значение (dominant meaning) и второстепенные, переносные – subordinate meanings. В ходе эксперимента по праймингу в качестве праймов в парах выступают, как уже указано выше, слова c прямым и переносными значениями, а в качестве стимулов – слова, связанные либо с прямым, или доминантным значением, либо с каким-то из переносных значений. В ходе подобных экспериментов используются различные манипуляции: чередования прямого и переносного значения, изменение временных интервалов между праймом и стимулом, а также манипуляции с видом связи в парах (ассоциативная/семантическая). Необходимо пояснить, что имеется в виду под «манипуляциями значений»: прайм выступает в каком-то одном из своих значений (прямом или переносным) в зависимости от того, с каким стимулом он стоит в паре (например, слово bank в парах прайм-стимул bank-money и bank-river). В экспериментах (Hino, Lupker et al. 1997) в случае связанной пары (related trial) каждое ambiguous word было поставлено в пару в качестве прайма со словами, связанными ассоциативно (в одном случае стимул являлся ассоциатом прямого значения прайма, а в другом – переносного), а также в пару со словами, демонстрирующими наличие связи только семантической (соответственно, для обоих типов значений были подобраны по 2 слова, связанных семантически с каждым из них). От испытуемых требовалось принять решение относительно лексического статуса стимула («слово/ не-слово»). При этом в одном эксперименте стимул предъявлялся непосредственно после окончания звучания прайма, а во втором эксперименте – с временным интервалом равном (ISI) 700 мс. В итоге были получены очень интересные результаты: в первом эксперименте (при непосредственном предъявлении стимула после прайма) эффект прайминга был получен только для слов, связанных ассоциативно, а также для тех пар, в которых прайм выступал в своем переносном значении, а во втором эксперименте (при временном промежутке между подачей прайма и стимула равном 700мс) эффект прайминга наблюдался только для слов, связанных семантически, а также для тех пар, в которых прайм выступал в своем прямом значении. Исследователи объясняют результаты второго эксперимента тем, что активация семантической информации требует несколько больше времени, по сравнению с ассоциативной. Данное утверждение, однако, кажется не совсем обоснованным, т.к. в доступной литературе этот факт пока не подтвержден надежными экспериментальными данными. Также исследователи делают вывод, что при увеличении временного интервала между предъявлением прайм и стимула прайминг меняет свою природу: от ассоциативного (при очень маленьком временном промежутке) к семантическому (при более длинном интервале) (Hino, Lupker et al. 1997) . Исследователи эффекта прайминга спорят о том, наличие ли связанности только семантической или только ассоциативной ведет к появлению эффекта прайминга, точнее, наличие какой из этих связей является необходимым условием для появления эффекта прайминга. Проблема заключается в том, что при экспериментальных исследованиях по праймингу обнаруживаются противоречивые результаты. В большинстве исследований по праймингу в качестве материала используются пары слов, связанные ассоциативно (в соответствии с данными словарей ассоциативных норм). Гораздо меньше проводится экспериментов, в которых были бы использованы пары слов, связанные не ассоциативно, а только семантически (например, Fischler 1977, Глазанова 2001). Сравним результаты экспериментов разных исследователей для пар прайм-стимул, связанных либо ассоциативно, либо семантически. В эксперименте, проведенном (Shelton & Martin 1992), эффект прайминга вообще не наблюдался для пар прайм-стимул, связанных семантически. А для пар с ассоциативной связью, соответственно, наблюдался. А в (Fischler 1977), напротив, эффект прайминга наблюдался для пар слов, которые были связаны семантически (у праймов и стимулов имелось несколько общих семантических признаков). А для пар только с ассоциативной связью – не наблюдался . Как мы видим, результаты существенно различаются. Возможно, это произошло из-за того, что исследователями не совсем точно были определены границы между связями семантическими и ассоциативными, не совсем корректно был сформирован стимульный материал для экспериментов. Так, например, в эксперименте (Shelton & Martin 1992) в качестве пар слов, не связанных ассоциативно (например, птица-рыба, утка-корова), выступали слова, имеющие «слишком мало общих семантических признаков по сравнению с ассоциативно связанными парами» (например, дорога-улица, одеяло-простыня) (Глазанова 2001:69). Поэтому мы не можем утверждать, что (при таких экспериментальных условиях) из того, что эффект прайминга был получен только для слов, связанных ассоциативно (как показано в (Shelton & Martin 1992)), следует, что эффект прайминга в принципе может наблюдаться для пар прайм-стимул, связанных только ассоциативно. Ведь, как мы заметили, в данном эксперименте в качестве слов, связанных только ассоциативно, выступали слова, связанные и ассоциативно, и семантически. Вследствие этого, можно предположить, что «более правильным объяснением полученных результатов представляется зависимость эффекта прайминга от степени семантического сходства прайма и стимула» (Глазанова 2001:69). Как показано в эксперименте Е.В.Глазановой (Глазанова 2001), возможным разрешением этой проблемы является более точное и внимательное составление стимульного списка, проверка наличия и силы ассоциативной связи или ее отсутствия между словами не только обращением к данным словарей ассоциативных норм, но и проведением дополнительных ассоциативных экспериментов, обращением к экспертам-филологам и т.д. Как мы видим, трудность этой проблемы состоит не только в том, что само по себе разделение связей на семантические и ассоциативные является сложной задачей, ведь они очень сильно взаимосвязаны, но и в том, что в одних и тех же экспериментальных условиях у одних исследователей для данного типа связи прайминг может наблюдаться, а у других – нет. Природа эффекта прайминга до сих пор остается дискуссионной проблемой. 2. Модели семантической памяти, описывающие эффект прайминга. Чтобы объяснить, что обусловливает эффект прайминга на глубинном семантическом уровне, исследователи эффекта прайминга предлагают различные модели устройства семантической памяти. Проблема моделей семантической памяти очень тесно связана с вопросом, который обсуждался в предыдущем разделе – с пониманием природы эффекта прайминга. Ведь различные модели основываются либо на ассоциативных связях, либо на семантических (в зависимости от того, как тот или иной исследовать трактует эффект прайминга – как эффект ассоциации или как семантический эффект). Таким образом, модель памяти является теоретическим представлением принципов организации семантической системы и механизмов, лежащих в основе семантического эффекта прайминга. Вначале рассмотрим модели, основанные на понимании эффекта прайминга как эффекта ассоциации. К этим моделям относятся: модель распространения активации (spreading activation model) (Collins & Loftus 1975) и т.н. модель составных ключей (Ratcliff & McKoon 1988). Впервые модель распространения активации была предложена в работе (Quillian 1967). Согласно данной модели, структура памяти представляет собой сеть взаимосвязанных узлов (nodes), примерно отвечающих словам-понятиям (Collins & Loftus 1975). Связи между узлами возникают:
При этом связи между понятиями – однонаправленные. Извлечение из памяти состоит в том, что активация от соответствующего узла распространяется далее в сети по связанным с ним узлам. Узел является источником активации до тех пор, пока он находится в процессе обработки. Причем только одно понятие может активно обрабатываться в каждый момент времени, но активация продолжает распространяться даже после того, как обработка узла прекращена. Активация «затухает» по мере удаления от исходного узла, а также с течением времени (Глазанова 2001). А эффект прайминга заключается в том, что активация, которая накапливается на соседних узлах памяти, улучшает условия их последующего извлечения из памяти, т.е. «активация распространяется от прайма и частично активирует (pre-activates) связанные с праймом стимулы; таким образом, требуется меньше времени для того, чтобы активировать узел, соответствующий стимулу (Silberman & Miikkulainen 2001: 2). В (Silberman & Miikkulainen 2001) также предложена модель семантической памяти – т.н. computational model, которую можно рассматривать как «разновидность» модели распространения активации– модель, в основе которой лежит семантическая сеть со «сторонними», «поперечными» связями (а semantic map with lateral connections). Эффект прайминга объясняется авторами в рамках модели распространения активации. Но также исследователи с помощью данной модели пытаются дать ответ на очень важный вопрос: наличие каких связей между праймом и стимулом ведет к ускорению времени реакции на слово-стимул; эта связь может быть только семантической или же только ассоциативной? Чтобы решить эту проблему, исследователи пытаются описать процесс формирования связей в ментальном лексиконе, наличие которых впоследствии может привести в определенной ситуации к появлению эффекта прайминга (в итоге авторы приходят к выводу, что справедливее всего будет сказать, что оба типа связей могут обусловливать эффект прайминга). В основном данная модель фокусируется на процессе формирования ассоциативных связей в семантической памяти. В данной модели используются т.н. «самоорганизующиеся сети» для выражения семантической связанности, т.е. некие «сквозные»/ «поперечные» связи, для выражения ассоциативной связанности. Авторами разграничиваются 2 вида ассоциаций: эпизодические и семантические ассоциации. Под т.н. эпизодическими, побочными ассоциациями (episodic associations) имеются в виду те ассоциации, которые формируются при частотной совместной встречаемости в одном контексте. А для семантических ассоциаций обязательно наличие семантической связанности (наличие общих семантических признаков) между ассоциатами (т.е. сюда могут относиться, например, слова из одной семантической категории). Другими словами, ассоциации делятся на два типа: связанные ассоциативно и семантически и только ассоциативно. Lateral connections («сквозные» связи) образуются при помощи ассоциаций: как семантических, так и побочных. А семантические сети формируются в ходе действия определенного самостоятельного алгоритма «усвоения» слов (an unsupervised learning algorithm). Т.е. в процессе освоения языка у человека формируется семантическая сеть: у каждого узла появляются все новые и новые связанные узлы, отражающие семантически связанные понятия. Результат действия этого алгоритма выглядит так: слова, близкие по своему значению, «репрезентируются» соответственно соседними узлами. Фактически, это то же объяснение устройства памяти, что представлено в модели распространения активации. При этом утверждается, что связи обоих типов (здесь имеются в виду оба типа ассоциаций) формируют в равной степени семантическую сеть со сквозными связями. Идея (Silberman & Miikkulainen 2001) следующая: когда при восприятии двух слов происходит активация соответствующих двух узлов сети, оба узла обрабатываются независимо друг от друга, т.е. от каждого из этих двух узлов активация распространяется по семантической сети к своим соседним узлам. В случае же если эти два узла, а точнее - если активированные ими соседние узлы на определенном этапе имеют «общий участок активации», данная связь между словами формирует «эпизодический компонент сквозной связи между ними» (Silberman & Miikkulainen 2001: 4). При этом важно отметить, что, чем меньше расстояние между этими двумя словами (а значит, чем сильнее эти 2 слова семантически связаны), тем более усиливается, укрепляется «сквозная» связь (lateral connection) между ними. Из этого следует, что семантическая связанность, семантическая информация облегчает формирование ассоциаций. Описанный выше процесс скорее объясняет формирование ассоциативных связей между двумя семантически связанными словами. На формирование же «прочных» сквозных связей между двумя несвязанными семантически словами (semantically distinct words), как следует из определения, данного исследователями термину «эпизодические» ассоциации, влияет частотное совместное употребление в одном контексте, совместное «заучивание» в одном контексте. Также авторы предполагают, что формирование «побочной» ассоциации способствует появлению других ассоциаций между «окружением» (neighborhood) одного слова и окружением второго слова – под «окружением» имеются в виду связанные с данным узлом соседние узлы, отвечающие семантически связанным с ним понятиям. В связи с этим исследованием возникают некоторые вопросы: какие из двух типов ассоциаций сильнее, т.е. какие ассоциации «прочнее» закреплены в ментальном лексиконе: семантические или случайные (возможно, семантические?); справедливо ли утверждать, что случайные ассоциации со временем ослабевают и исчезают, например, при снижении частотности их употребления? В доступной литературе ответов на эти вопросы не оказалось. Как уже отмечено выше, основной целью исследования (Silberman & Miikkulainen 2001) было понять, какие связи лежат в основе эффекта прайминга и каким образом они формируются. Особенное внимание уделялось формированию ассоциаций, включая влияние на этот процесс семантических факторов. Модель составных ключей несколько отличается от описанных выше моделей. Отличие от модели распространения активации состоит в том, что «активация узлов сети зависит не столько от связей в долговременной памяти как таковой (и их активации), сколько от сближений, имеющих место в оперативной памяти» (Глазанова 2001: 60). Таким образом, согласно данной модели, эффект прайминга является результатом определенных операций именно в оперативной памяти. Т.е. при восприятии прайм и стимул объединяются в оперативной памяти и образуют т.н. «ключ», который в свою очередь проверяется на типичность/знакомость (familiarity) обращением к долговременной памяти (Глазанова 2001). Степень типичности данного сочетания прайма и стимула зависит от силы связей между элементами, которые образуют «ключ» в оперативной памяти, и концептами в долговременной памяти. При ассоциативной связанности прайма и стимула сила данного «ключа» будет выше, чем при ее отсутствии. А чем сильнее знакомость данного сочетания прайма и стимула, тем меньше потребуется времени для того, чтобы «опознать» слово-стимул (Глазанова 2001).В условиях принятия лексического решения относительно статуса стимула степень типичности совместной встречаемости будет определяться частотностями, семантической близостью и/или ассоциативной связанностью (Ratcliff & McKoon 1992). Хотя у данной модели есть и свои недостатки. Например, в рамках этой модели нельзя объяснить такое явление, как mediated priming effect (опосредованный прайминг), который заключается в том, что мы наблюдаем эффект прайминга даже в том случае, если прайм связан со стимулом не напрямую, а опосредованно – с помощью слова-медиатора (McNamara & Altarriba 1988, McNamara 1992, Experiment 1). Например, если у нас есть «цепочка» связанных слов: diameter-square-dance, то эффект прайминга, как утверждается в (Beer & Diehl 2001), будет наблюдаться и для пары diameter-dance. Но данный феномен может объяснить модель распространения активации. Зато, в отличие от модели распространения активации, в рамках модели составных ключей можно объяснить т.н. nonword inhibition effect (Ratcliff & McKoon 1995). Этот эффект замедления реакции на стимул, которому предшествовало псевдослово по сравнению со скоростью реакции на стимул, которому предшествовало никак не связанное с ним слово, согласно модели составных ключей, объясняется тем, что псевдослово и реально существующее слово, объединяясь в оперативной памяти, сразу же вызывают некоторые затруднения: уже в оперативной памяти начинается поиск неких соответствий услышанному псевдослову, а в ситуации с праймом, несвязанным со стимулом, эта пара, или образованный ими «ключ», сразу же переходит к стадии проверки на знакомость в долговременной памяти. А согласно модели распространения активации, на скорость реакции не должно никак влиять, является ли прайм несвязанным со стимулом словом или псевдословом (активация, исходящая от них в одинаковой степени не может достичь стимула, т.к. они не связаны семантически). Этот эффект, как оказалось, зависит еще и от того, были ли испытуемые информированы, что некоторые пары слов будут связаны, а некоторые – нет. В работе (Zeelenberg, Pecher, De Kok, & Raaijmakers 1998) в одной серии эксперимента по праймингу испытуемым давали инструкцию, в которой указывалось, что иногда слова в парах будут связаны, а в другой серии эксперимента – не указывалось. В результате в первом случае был получен nonword inhibition effect , а во втором – нет. (Zeelenberg, Pecher, De Kok, & Raaijmakers 1998) сделали из этого вывод, что в случае, когда испытуемые были проинформированы о наличии связей между словами, они, по-видимому, в процессе так называемого response competition обращали сразу внимание на прайм, а при наличии псевдослова в качестве прайма, испытуемым требовалось больше времени, чтобы его сопоставить со всеми возможными вариантами. Т.е. авторы считают, что низкая частотность псевдослов (которая на самом деле равна 0) способствует более медленному процессу обработки (по сравнению с реальными словами). Как мы видим, все описанные выше модели, хотя и объясняют по-разному процессы, ведущие к ускорению времени реакции, все же единодушны в том, что эффект прайминга зависит в основном от ассоциативной связанности между праймом и стимулом. Т.е. эти модели фокусируются на ассоциативной связанности концептов в памяти. Но также есть и модели памяти, основанные на интерпретации эффекта прайминга как семантического эффекта. Например, модели дистрибутивной памяти (distributed memory). Значение слова «репрезентировано паттерном активации целого набора каких-то единиц, которые соответствуют семантическим признакам или характеристикам» (Глазанова 2001: 75). Т.е понятия репрезентированы в семантической сети не отдельными узлами, а целыми «объединениями», блоками (units). Каждое такое объединение отвечает какому-либо определенному семантическому признаку; и «семантическая связанность, таким образом, выражается «наложением» паттернов активации на набор семантических признаков (Silberman &Miikkulainen 2001:4). Согласно данной модели, при поиске слов в памяти ускорение/облегчение данного процесса происходит в результате того, что человеку требуется меньше времени для «переключения» в семантическом пространстве между семантически схожими, близкими словами. Принципиальное отличие модели дистрибутивной памяти от других заключается в том, что она подчеркивает зависимость эффекта прайминга от семантического сходства, семантической близости между праймом и стимулом (Kawamoto 1988; Masson 1991, 1995). 3.Эффект прайминга: в его основе лежат процессы автоматические или контролируемые сознанием? В рамках всех описанных выше моделей памяти эффект прайминга интерпретируется как результат глубинных семантических процессов, автоматических, происходящих без контроля сознания (fast-acting automatic processes, occurring without intention or awareness). Например, в (Collins & Loftus 1975). И поэтому данный эффект может считаться отражением структуры семантической памяти. Но также есть доказательства, что эффект прайминга могут обеспечивать и процессы, контролируемые сознанием (Ortells 2006). Контролируемые процессы не отражают глубинные семантические структуры, устройство ментального лексикона, процессы восприятия. Контролируемые процессы – это некие поведенческие стратегии испытуемых, вырабатываемые в ходе эксперимента: имеется в виду, что испытуемые в ходе эксперимента замечают, что некоторые праймы и стимулы как-то связаны между собой и используют эту информацию в процессе принятия решения применительно к другим парам слов (Глазанова 2001). Эти процессы требуют сознательного внимания. В связи с этим возникает проблема: каким способом можно определить, является ли наблюдаемый в данном эксперименте эффект прайминга результатом применения испытуемыми каких-то поведенческих стратегий или все же удалось получить «чистый» прайминг, т.е. основываясь на полученных результатах, мы можем судить об устройстве семантической памяти? Ответ на этот вопрос был предложен в эксперименте (Neely 1977). В этом эксперименте было, во-первых, обнаружено подтверждение участия в эффекте прайминга контролируемых процессов помимо автоматических, а во-вторых, был найден способ разграничить эффект прайминга, отражающий применение автоматических процессов, и эффект, обусловленный применением поведенческих стратегий. В эксперименте использовалась процедура семантической категоризации. Испытуемым была дана инструкция, в которой указывалось, что среди слов будут пары типа «название семантической категории – слово из данной категории», среди них только слова из определенной категории (bird) будут иметь в качестве пары слово из данной категории (например, bird-robin) – related targets, а в основном слова будут не связаны таким образом (например, body-door) – unrelated targets. В самом же эксперименте появлялись еще и т.н. «неожидаемые» целевые стимулы (unexpected target stimuli), т.е. в данном случае, например, body-hand. Причем эксперимент был устроен так, что некоторые стимулы появлялись через 400 мс после прайма (при значении SOA=400 мс и меньше, как установлено, сознательное восприятие испытуемым прайма значительно затруднено1). Предполагалось, что в данном случае испытуемые не смогут проанализировать «ситуацию», т.е. предположить, какой стимул последует после данного прайма. Другая же часть пар прайм-стимул предъявлялась с SOA равном 700 мс. В данном случае предполагалось использование испытуемыми стратегии генерирования множества ожиданий (expectancy generation strategy). Это значит, что испытуемые, опознав прайм, генерируют возможные стимулы. И если реально предъявляемый после прайма стимул совпадает с одним из членов генерированного множества, то испытуемый дает ответ быстрее, чем в случае, если ожидания не оправдываются. Генерируемые слова каким-то образом родственны прайму, поэтому для родственных стимулов решение принимается быстрее по сравнению с неродственными прайму стимулами (Shelton & Martin 1992). В результате при SOA= 400 мс эффект облегчения принятия решения наблюдался для слов из одной категории (related targets) вне зависимости от того, были ли стимулы ожидаемы или нет. Т.е. в данном случае эффект прайминга был результатом действия автоматических процессов. При этом в случае SOA=700 мс эффект прайминга наблюдался только для «ожидаемых» стимулов (Neely 1977), т.е. в случае «неожидаемых» стимулов испытуемому нужно было больше времени, чтобы дать ответ. Этот факт подтверждает предположение о том, что испытуемые действительно прибегали к использованию стратегии генерирования множества ожиданий. И, как выяснилось, этому способствовало увеличение временного промежутка между подачей прайма и стимула (prime-target SOA). Предположительно, помимо стратегии генерирования множества ожиданий, испытуемые прибегают к использованию т.н. стратегии постлексической проверки (postlexical checking strategy). В ходе эксперимента испытуемые «оценивают семантическую связь между праймом и стимулом до того, как они принимают окончательное решение относительно стимула. И поскольку наличие неких отношений между праймом и стимулом (притом, что прайм является словом) указывает на то, что и стимул тоже является словом (ведь если это не так, то никакой связи не было бы обнаружено), то это ускоряет и облегчает принятие решения» (Глазанова 2001: 63). Исследователи эффекта прайминга пытаются свести к минимуму возможность применения поведенческих стратегий испытуемыми в ходе эксперимента и тем самым создать ситуацию, в которой эффект прайминга был бы результатом действия автоматических процессов. Среди таких способов: малое количество связанных пар прайм-стимул, подача праймов и стимулов парами не в явном виде, а просто их следование друг за другом в списке (Глазанова 2001). Еще одним очень интересным способом уменьшения возможности формирования неких установок является masked priming, или методика маскировки прайма. Как уже описывалось выше, прайм может быть замаскирован несколькими способами: слишком кратким предъявлением прайма (настолько кратким, чтобы испытуемый его не воспринял сознательно), прайм может быть различными способами «скрыт» (так, чтобы прайм предъявлялся не в явном виде), например, как в описанном выше эксперименте (Holcomb 1993). А еще довольно распространено использование т.н. «отвлекающих» символов, или «дистрактеров» (они предъявляются между праймом и стимулом). Как правило, они представляют собой случайную последовательность знаков, например, %&&&%%% или MHRKND (случайная последовательность букв). Интересным, на мой взгляд, является эксперимент, описанный в (Ortells 2006). В данном эксперименте сравнивались результаты для ситуации, когда «отвлекающие» внимание символы предъявлялся непосредственно после прайма (immediate masking conditions) и когда предъявляется с задержкой в 234 мс – испытуемому предъявлялся пустой экран (delayed masking conditions). Предполагалось, что непосредственная маскировка создаст необходимые условия для восприятия прайма без сознательного внимания испытуемого (perception without awareness). В случае маскировки с некоторой задержкой у испытуемого будет возможность «опознать прайм». При этом временной промежуток между праймом и стимулом (prime-target SOA), был всегда равен 400 мс, а также время предъявления прайма было равно 33 мс, что уже предполагает ситуацию восприятия прайма without awareness. Длительность предъявления «маски»/ «дистрактера» составляла 133 мс. В списке слов для эксперимента было всего лишь 8 слов: 4 названия животных (cow,bull,frog,toad) и 4 названия частей тела (hand,finger,face,eyes). Когда слово появлялось в качестве прайма, оно предъявлялось прописными буквами, а когда в качестве стимула – строчными буквами. Из этих слов были составлены пары: в 80% случаев прайм и стимул были из разных категорий. В 20% случаев прайм и стимул были из одной категории, причем стимул имел очень сильную ассоциативную и семантическую связь с праймом (например, COW-bull). Каждая пара была предъявлена при обоих типах маскировки: непосредственно после прайма и с некоторой задержкой. Всего было 320 пар. Испытуемым предлагалось провести операцию семантической категоризации стимула. Т.е. требовалось указать нажатием соответствующей кнопки, принадлежит ли данный стимул категории «животные» или «части тела». В результате было обнаружено, что в случае предъявления «маски» с задержкой испытуемые, возможно, использовали стратегию генерирования множества ожиданий. Это подтверждается тем, что при данных условиях скорость реакции на связанный с праймом стимул при была значительно медленнее, чем для несвязанных. В данном случае для пар связанных праймов и стимулов наблюдался т.н. отрицательный прайминг (negative priming effect). А это значит, что, заметив в ходе эксперимента, что гораздо больше несвязанных пар, чем связанных, испытуемый «предполагает», что последующее слово будет из противоположной категории. Когда же ему предъявляется реальный стимул, несовпадающий с генерированным им ответом, то испытуемому требуется еще некоторое время для принятия решения, отсюда и возникает negative priming effect. Другая ситуация сложилась при непосредственном предъявлении «маски»: скорость реакции (TR) на связанные стимулы была гораздо больше, чем на несвязанных больше, чем для несвязанныхязанных.есвязанный с праймом стимул при т внимание испытуемого от прайма,е е, т.е. для них наблюдался эффект прайминга. И в данном случае можно с большой долей уверенности сказать, что данный эффект был обусловлен действием автоматических процессов. Экспериментаторами был сделан вывод, что прайм, предъявленный на 33 мс и затем сразу же «замаскированный» появлением какой-либо последовательности символов, которые как бы «отвлекают» внимание испытуемого от прайма, «обрабатывается» испытуемыми автоматически, и эта обработка происходит на глубинном семантическом уровне. Хотя возникает вопрос: возможно, в данном случае все-таки применялись некоторые поведенческие стратегии? Может быть, эти результаты все же отражают еще и некие контролируемые процессы? Если бы эти предположения были бы справедливы, то и в случае непосредственного предъявления «маски» для пар связанных слов наблюдался бы эффект замедления, т.к. испытуемые ожидали бы появления в качестве стимула слова из противоположной категории. Но в нашем же случае для этих пар мы видим ускорение времени реакции, т.е. эффект прайминга. А значит, что в этом случае ускорение произошло из-за действия автоматических процессов. Таким образом, в (Ortells 2006) экспериментально доказано, что:
В (Hines 1993) также применялась методика маскировки прайма для получения автоматического прайминга. В данном эксперименте «маска», состоящая из 8 картинок, которые предъявлялись одна за другой, следовала сразу же после прайма (immediate masking condition). Данное условие, как показано в предыдущем эксперименте (Ortells 2006), является достаточным для получения автоматического прайминга. Целью исследования (Hines 1993) было экспериментально проверить справедливость гипотезы (Stanowich & West 1983): в условиях маскировки прайма семантический прайминг «сильнее» для т.н. difficult-no-name words, т.е. слов, с низкой частотностью, «длинных» слов (в данном эксперименте «длинными» считались слова, состоящие из 6-11 букв). При этом такой прайминг будет отражением автоматических процессов распространения активации (т.к. из-за маскировки восприятие прайма происходило без контроля сознания), а не контролируемых процессов «предугадывания» последующего стимула исходя из контекста. Как утверждается в (Stanowich & West 1983), если бы испытуемые действительно использовали стратегию генерирования множества ожиданий, то семантический эффект облегчения должен был бы быть сильнее для наиболее частотных и коротких слов. Чтобы это проверить, Хайнс в своем эксперименте использовал ряд манипуляций со стимулами: манипуляции с частотностью, с длиной стимулов. Т.е. каждый прайм в одном случае был поставлен в пару с частотным и «коротким» словом (таким образом, данный стимул считался easy-to-name word), а в другом – с редким и «длинным» (difficult-to-name word). В результате было экспериментально доказано, что «редкие и длинные слова обнаруживают сильный эффект прайминга, если они были предъявлены в «замаскированном» виде», а также был сделан вывод, что наблюдаемый эффект является отражением автоматических, не контролируемых сознанием процессов, таких как распространение активации (Hines 1993:11). Остается неясным, можно ли отсюда заключить, что если в определенном эксперименте наблюдается эффект прайминга для частотных и коротких слов, т.н. easy-to-name words, значит ли это, что данный эффект обусловлен действием контролируемых процессов, а следовательно, уже не отражает глубинную структуру семантической памяти. Но есть также предположение, что использование поведенческих стратегий может проходить и без контроля сознания испытуемого. Стратегии можно трактовать в качестве низших автоматизмов, которые протекают вне контроля сознания (Глазанова 2001). Некоторые исследователи (например, Shelton & Martin 1992) считают, что только ассоциативный прайминг является автоматическим (иными словами, для пар связанных ассоциативно), а семантический (без наличия ассоциативной связи) – результатом применения испытуемыми неких поведенческих стратегий, т.е. неавтоматическим. Противоположная точка зрения высказывается, например, в (Ortells 2006): «эффект прайминга, наблюдаемый при отсутствии семантической связанности между праймом и стимулом, является отражением контролируемых процессов восприятия» (Ortells 2006:238). Напротив, наличие семантической связи между словами является необходимым и достаточным условием для получения автоматического эффекта прайминга, т.е. в данном случае эффект прайминга будет отражением автоматических процессов. Такой же точки зрения придерживаются, например, (Thompson-Schill, Kurtz & Gabrieli 1998), (Seidenberg, Waters, Sanders & Langer 1984). Принимая во внимание все выше сказанное, мы приходим к выводу, что разграничить «чистый» и «контролируемый» прайминг является достаточно трудной задачей. Очень трудно определить, является ли полученный нами эффект прайминга отражением действительно глубинных семантических процессов обработки слова, или же испытуемые в ходе эксперимента использовали некие поведенческие стратегии. По крайней мере, с уверенностью можно заключить, что эффект прайминга может быть обусловлен влиянием как автоматических процессов, так и контролируемых. Многие экспериментальные исследования нацелены на то, чтобы выявить влияние автоматических и контролируемых процессов на эффект прайминга (напр., Holcomb 1993; Shelton & Martin 1992; Ortells 2006). Этот вопрос до сих пор остается дискуссионным. Раздел II. Практическая часть |
Похожие:
 |
Курсовая работа по курсу: Общая социологическая теория В странах Запада уже более 25% молодежи-Эмо. В каждой субкультуре существуют свои ценности: модели поведения, этические нормы, степень... |
|
Курсовая работа по курсу: «программирование на с++» На тему: «Работа со списками» Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Московский государственный технический университет... |
|
Курсовая работа внедрение современных инновационных технологий в... Бондаренко В. Л. Внедрение современных инновационных технологий в управление общеобразовательным учебным заведением: Курсовая работа.... |
|
Курсовая работа по курсу «Основы маркетинга», тема «План первоначального... Глухов П. В. Курсовая работа по курсу «Основы маркетинга», тема «План первоначального продвижения товара на новый рынок.» Челябинск:... |
 |
Курсовая работа Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования |
|
Курсовая работа по теме «Графические методы исследования творческого мышления учащихся» |
|
Курсовая работа Тема Планирование показателей повышения экономической эффективности производства |
|
Курсовая работа «охрана труда и защита от чрезвычайных ситуаций на объектах апк» |
|
Курсовая работа Анализы на сканирующем автоэмиссионном электронном микроскопе Zeiss Leo Supra 25 15 |
|
Курсовая работа Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Курсовая работа по авиационной метеорологии Специализация: Аэронавигационное обслуживание и использование воздушного пространства |
|
Курсовая работа по дисциплине ”Экономическая теория” на тему: механизм... |
|
Курсовая работа по выбору Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Курсовая работа Анализ ошибок в детерминации английских имен существительных носителями русского языка |
|
Курсовая работа по дисциплине “Вагонное хозяйство” Государственное общеобразовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Реферат удк 625. 23. 004. 67 Курсовая работа содержит 45 страниц, 4 рисунка, 6 таблиц, 2 приложения, 5 источников |