*** 1 ***
История создания отдельных подразделений охраны уголовно-исполнительной системы России (от отдельных рот охраны УИС МВД до УИС Минюста России)
Трагические события конца 80-х и начала 90-х годов ХХ-го века привели к тому, что в связи с резким обострением внутриполитической обстановки, связанной с сепаратисткими настроениями, «парадом суверенитетов» и войны деклараций во многих регионах разваливавшегося СССР и, непосредственно, на территории России, возникла острая необходимость не только скорректировать, но и изменить задачи, выполняемые соединениями и частями внутренних войск МВД России. Особенно остро подобная проблема возникла в 90-е годы XX-го века, когда Россия столкнулась с новым явлением – военной конфронтацией, как между субъектами Федерации, так и внутри их (Северная Осетия, Ингушетия, Чечня, Дагестан). Основным военно-политическим содержанием подобных конфликтов являлись миротворчество или борьба с терроризмом, бандитизмом и религиозным (исламским) экстремизмом. Это стало возможным в виду того, что в течение
1990-1991 годов на территории СССР произошел так называемый «парад суверенитетов» – провозглашение независимости союзными и автономными республиками, в ходе которого все союзные и многие автономные республики приняли свои собственные декларации о суверенитете, приведшие к «войне законов», так как декларации о суверенитете устанавливали приоритет республиканских законов над союзными. Так, 19 января 1990 года о суверенитете объявила Нахичеванская АССР, 11 марта – Литовская ССР, 12 июня – РСФСР,
30 августа – Татарская АССР, 27 ноября – Чечено-Ингушская АССР;
9 апреля 1991 года – Грузинская ССР, 8 июня – «Чеченская часть»
Чечено-Ингушской АССР, 20 августа – Эстонская ССР, 21 августа – Латвийская ССР, 24 августа – Украинская ССР, 25 августа – Белорусская ССР,
27 августа – Молдавская ССР, 30 августа – Азербайджанская ССР,
31 августа – Киргизская ССР, 1 сентября – Узбекская ССР, 9 сентября – Таджикская ССР, 23 сентября – Армянская ССР, 27 сентября – Якутская АССР,
27 октября – Туркменская ССР, 16 декабря – Казахская ССР.33 Соответственно, развал некогда мощного государства привёл к нагорно-карабахскому, грузино-абхазскому, приднестровскому, осетино-ингушскому и чеченскому конфликтам, которые сопровождались ожесточением и кровопролитием.
В тех непростых условиях руководством России было принято решение сосредоточить основные усилия внутренних войск МВД на выполнении задач по предупреждению и пресечению вооруженных конфликтов, террористических актов, обеспечению охраны общественного порядка и безопасности.
Внутренние войска, хотя непосредственно входили в состав МВД СССР, но существовали обособленно. Так, например, части внутренних войск, дислоцирующиеся в какой-либо области, начальнику местного УВД (управления внутренних дел) не подчинялись.
Внутренние войска, как и Советская Армия, комплектовались исключительно по призыву, командный состав готовился в военных училищах МВД по программам, приближенных к программам общевойсковых училищ (со своей спецификой, конечно), структура войск была армейского типа. Вооружение – лёгкое стрелковое (до ручного гранатомёта).
Техника типа бронетранспортеров имелась в единичных экземплярах, да и
то – только по необходимости. Например, дислоцировавшийся в Грозном во времена СССР оперативный полк ВВ имел на вооружении БТРы старых образцов типа
БТР-152, хотя даже через двадцать лет после окончания Великой Отечественной войны, в 1965-68 году, этому полку приходилось вылавливать вооружённые банды, скрывавшиеся в горах.34
Несмотря на то, что ещё Постановлением Верховного Совета Российской Федерации «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 24.09.1992, на внутренние войска возлагались задачи не только по оказанию содействия органам внутренних дел Российской Федерации в охране общественного порядка, обеспечении общественной безопасности и правового режима чрезвычайного положения; охране важнейших государственных объектов и специальных грузов, но и охране исправительно-трудовых учреждений, конвоированию осужденных и лиц, заключенных под стражу, уже 22.04.1994 Президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным был издан указ №805 «О сокращении численности внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации». Это было связано с тем, что обстановка в исправительных учреждений накалялась, а в городах шли «криминальные войны», на локализацию которых, с учётом напряжённости внутриполитической обстановки, сил внутренних войск явно не хватало. Не зря, к примеру, из-за резкого роста преступности Правительство Российской Федерации повысило срок наказания в виде лишения свободы до 20 лет и ввело пожизненное заключение.
В 1992 году среди осужденных, отбывающих наказание в местах лишения свободы, каждый четвертый сидел за умышленное убийство и нанесение тяжких телесных повреждений, каждый пятый – за разбойное нападение, грабеж или изнасилование. Более 60 тысяч осужденных признаны опасными рецидивистами, почти треть содержащихся в ИТУ страдали психическими отклонениями.
За год на сотрудников системы исполнения наказаний совершено 28 нападений, в результате чего один сотрудник убит и 28 – ранены. За это же время сотрудниками МВД РФ в местах лишения свободы предотвращено более 24 тысяч преступлений, в том числе 4,5 тысячи побегов. К уголовной ответственности заново привлечено 5726 заключенных. В местах лишения свободы совершенно 225 убийств, зафиксировано 383 случая нанесения тяжких телесных повреждений, 14 случаев захвата заложников. В числе заложников оказались 17 женщин. В захвате заложников приняли участие 72 осужденных и заключенных под стражу. К высшей мере наказания приговорено 159 человек, из них один казнен,
помиловано – 55 и отклонено одно ходатайство.
По состоянию на 01.01.1993 под стражей в колониях России содержалось
430 тысяч человек. Ими в 1992 году совершено свыше двух с половиной тысяч преступлений, что на 8 процентов больше, чем в 1991 году. За год персоналом колоний предотвращено 913 умышленных убийств, почти пять тысяч случаев нанесения тяжких телесных повреждений, более 1,5 тысяч подготовленных побегов.
21.01.1993 Верховный Совет Российской Федерации принял Постановление «О временных следственных изоляторах, расположенных на территориях исправительно-трудовых колоний, для содержания осужденных, в отношении которых приговоры не вступили в законную силу», согласно которому временно, до нормализации положения с размещением лиц, содержащихся в местах предварительного заключения под стажей, разрешено направлять из наиболее переполненных следственных изоляторов в мужские исправительно-трудовые колонии общего, усиленного и строгого режимов осужденных (при наличии их письменного заявления), в отношении которых приговоры не вступили в законную силу, в исправительно-трудовые колонии следующих министерств и управлений внутренних дел:
из Москвы:
- усиленного режима – МВД Республики Башкортостан, Республики Карелия, УВД Белгородской, Брянской, Волгоградской, Вологодской, Ивановской, Кировской, Нижегородской, Оренбургской, Орловской, Пензенской областей;
- строгого режима – МВД Республики Башкортостан, Удмуртской республики, Чувашской республики, ЖХ-385 (Мордовская ССР), УВД Белгородской, Волгоградской, Вологодской, Кировской, Нижегородской, Оренбургской, Рязанской, Саратовской, Тульской, Ульяновской, Челябинской, Ярославской областей;
из Санкт-Петербурга:
- строгого режима – МВД Коми Республики, УВД Костромской, Мурманской, Псковской и Тверской областей.
По состоянию на май 1993 года в местах лишения свободы находилось уже 533 тысячи человек, в том числе 17,5 тысяч женщин и 17,7 тысяч подростков. На учете инспекций исправительных работ состояло 239,2 тысячи человек, в следственных изоляторах содержалось 210 тысяч подследственных и осужденных. Всего же по состоянию на 1993 год в исправительно-трудовых колониях было совершено 3012 преступлений, в воспитательно-трудовых колониях – 139, в тюрьмах – 15. В колониях произошло четыре случая захвата заложников. Из мест лишения свободы совершено 606 побегов, в том числе: из воспитательно-трудовых колоний – 72 побега.
21.07.1993 Верховный Совет РФ принял Закон «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», который возложил на уголовно-исполнительную систему следующие задачи:
- исполнение уголовных наказаний в виде лишения свободы, а также исключительной меры наказания;
- обеспечение правопорядка и законности в учреждениях, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, безопасности содержащихся в них осужденных, а также персонала, должностных лиц и граждан, находящихся на территориях этих учреждений;
- привлечение осужденных к труду, а также обеспечение их общего и профессионального образования и обучения;
- обеспечение охраны здоровья осужденных;
- содействие органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность.
Закон разрешал осужденным заниматься не только индивидуальной трудовой деятельностью, но и организовывать товарищества с ограниченной ответственностью. При этом организация предпринимательской деятельности осуществлялась без открытия осужденными собственных расчетных счетов на основании договоров (контрактов), заключенных ими с учреждениями, исполняющими наказания, в соответствии с типовым договором (контрактом), утвержденным центральными органами управления уголовно-исполнительной системы. В соответствии с Законом РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» в стране необходимо построить заново около 150 исправительно-трудовых учреждений, в том числе 60 исправительно-трудовых колоний, 4 больницы и колонии для туберкулезных больных, 25 воспитательно-трудовых колоний для несовершеннолетних, 59 следственных изоляторов. Кроме того, 134 таких учреждений нуждались в реконструкции.
Особенно в плохом состоянии находились следственные изоляторы. Построенные в XVII-XIX веках они дошли до предела ветхости, 26 следственных изоляторов России полностью непригодны для содержания людей. 80 процентов изоляторов переполнены, причем каждый второй – в полтора-два раза. Не выдерживается установленная законом скромная норма площади – 2,5 кв. м. на человека. А она почти вдвое меньше международных минимальных стандартов и в 3-4 раза меньше существующих в развитых государствах. По мнению руководителей МВД России необходимо было построить 57 и реконструировать 123 из 174 существующих следственных изоляторов.35
После выхода в свет Указа от 22.04.1994 №805 охрана исправительных учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы «выпала» из приоритетов внутренних войск, так как выполнение и этой функции привело бы к дополнительному увеличению войсковых формирований МВД. Вместе с тем, численность соединений и воинских частей по охране ИТУ и конвоированию внутренних войск МВД РФ была сокращена более чем на 97000 единиц,36 и это несмотря на то, что В 1990-е годы неоднократно ставился вопрос о создании на основе ВВ национальной (федеральной или президентской) гвардии – отдельной структуры, подчиненной лишь президенту и не входящей в МВД. Утверждают, что в 1998-м Президент Ельцин даже подписал указ о преобразовании ВВ в Президентскую гвардию, но потом указ лег под сукно. Выделение мощных ВВ в качестве самостоятельной структуры, обретающей новое качество, расходилось с интересами прочих силовых ведомств. Однако, идя навстречу традиционным силовикам, Кремль на корню пресекал попытки поглощения внутренних войск «смежными конторами». Внутренние войска – мощнейший силовой инструмент внутренней политики. Власть не забывает об этом никогда, но особое внимание уделяет ВВ и ситуации в них в смутные, кризисные времена.37 Вместе с тем охрана общественной безопасности в системе МВД России стояла достаточно остро, так как осужденные и лица заключённые под стражу в 90-е годы ХХ-го века действовали в духе своего неспокойного времени. Так, к примеру, 07.07.1993 в исправительно-трудовой колонии строгого режима города Владимира группа заключённых, содержавшаяся в локальном профилактическом участке, ворвалась на общую территорию колонии. К ним присоединились 1150 заключённых, что привело к массовым беспорядкам, которые продолжались более суток. Массовые беспорядки были локализованы путём применения боевой техники и оружия, в результате чего 5 заключенных было убито и 14 ранено. Среди представителей МВД получили ранения 33 человека.
В 1994 году обстановка в учреждениях уголовно-исполнительной системы продолжала оставаться крайне сложной и, по своей нестабильности, взрывоопасной. В местах лишения свободы находилось 929000 осужденных. За совершение умышленных преступлений во время отбывания наказания осуждено 4015 человек. Из мест лишения свободы совершено 763 побега, покушений на побег – 84, предотвращено – 2335 побегов. За год в исправительно-трудовых колониях совершено – 2785 преступлений, в тюрьмах – 12, в воспитательно-трудовых колониях – 91. Кроме того, в исправительно-трудовых колониях за год осуществлен захват 5 заложников.
В конце 80-х – начале 90-х годов ХХ-го века реформы в сфере управления органами, исполняющими наказание в виде лишения свободы, самым непосредственным образом стали касаться деятельности основного звена
уголовно-исполнительной системы – исправительно-трудовой колонии. Об охране следственных изоляторов, тюрем и детских воспитательных колоний речь тогда ещё не возникала. Кроме того, существовали следственные учреждения, охрану которых осуществляли органы государственной безопасности. Однако, реорганизация Главного Управления исправительных дел МВД РСФСР (ГУИД) в службу по исправительным делам и социальной реабилитации МВД РСФСР, а затем в Главное управление по исполнению наказания (ГУИН), вызвала соответствующие изменения на всех уровнях среднего и низового звена системы исполнения наказаний. В организационные структуры исправительно-трудовой колонии были внесены существенные изменения.
В связи с передачей функций надзора из внутренних войск в систему исполнения наказаний в виде лишения свободы приказом МВД РФ
от 15.12.1992 №455 в структуре колонии создан отдел безопасности, а с передачей функций охраны – в 1994-1996 годах в неё вошли батальоны, роты, взводы и отделения охраны и конвоирования. Исходя из этого, задачи по охране исправительных учреждений были возложены на учреждения и органы уголовно-исполнительной системы МВД России, что и закреплялось в приказе МВД России от 30.06.1994 №222 «О первоочередных мерах по выполнению Указа Президента Российской Федерации от 22 апреля 1994 года № 805», которым предписывалось начальникам соответствующих главков МВД России, руководителям органов внутренних дел субъектов Российской Федерации, командующим войсками округов внутренних войск МВД России приступить к осуществлению приёма-передачи функций по охране исправительно-трудовых колоний от внутренних войск органам и учреждениям УИС.
На должность заместителя начальника Главного Управления исполнения наказаний МВД России, курирующего службу охраны, из внутренних войск был назначен генерал-майор П.Т. Бондарев, имевший большой опыт организаторской работы в области охраны объектов УИС.
Для непосредственной организационно-практической работы по приёму функций охраны и руководству подразделениями охраны в центральном аппарате УИС было образовано управление охраны, которое возглавил полковник (в последующем генерал-майор внутренней службы) В.М. Жуков.
Управление состояло из отделов организации службы охраны; конвоирования и розыска; боевой подготовки; инженерно-технического обеспечения, связи и вооружения.
Аналогичная работа по формированию органов управления и подразделений охраны, конвоирования, розыска и инженерно-технического обеспечения проводилась в региональных подразделениях УИС.
В целом, организация службы охраны претерпела ряд серьёзных изменений в своём развитии с момента передачи в 1994 году функций охраны исправительных учреждений от внутренних войск МВД России в уголовно-исполнительную систему. В новых организационных системах были образованы, по сути, новые структуры, на которые возлагалась задача обеспечения надёжной охраны исправительных колоний. В территориальных управлениях – это отделы (отделения), выполняющие задачи организации службы охраны учреждений, конвоирования осужденных, обеспечения подразделений охраны и конвоирования инженерно-техническими средствами, средствами связи и вооружением. В исправительных колониях – это отдельные роты охраны учреждений (в последующем – отделы охраны учреждений), которые комплектовались уже не солдатами-призывниками, а сотрудниками, проходящими службу на контрактной основе.
Несомненно, на первоначальном этапе отдельные роты охраны по принципу организации служебной деятельности являлись копиями подразделений внутренних войск МВД России. К тому же, необходимо помнить, что учреждения
уголовно-исполнительной системы входили в единую систему органов внутренних дел Российской Федерации.
Как указывалось выше, охрана мест заключения (исправительно-трудовых учреждений), конвоирование подследственных, подсудимых, а также
осужденных в пути следования к местам лишения свободы возлагалась на подразделения внутренних войск, которые структурно организовывались как воинские части Министерства обороны, по схеме: батальон-рота-взвод-отделение, то есть – структура полка. В принципе, охраной исправительно-трудовых учреждений занимались конвойные полки. Вместе с тем, существовали и свои особенности, которые заключались в том, какие конкретные задачи выполнялись в плане организации охраны мест лишения свободы.
Обычно в крупном населенном пункте располагалось управление полка, а вокруг города (в зависимости от количества и расположения исправительно-трудовых учреждений на определённом удалении от него – несколько отдельно дислоцированных подразделений, численность которых могла достигать до 20. Удаление этих подразделений от управления полка порой составляло до 300 км, при этом несколько таких отдельных подразделений могли сводиться в батальон или напрямую подчинялись управлению полка. Вариаций имелось множество, как и вариаций численности конкретного подразделения.
Штатная структура и численность подразделения охраны зависела от размеров охраняемого объекта (охраняемого периметра). Основной расчёт потребности численности личного состава исходил из количества наблюдательных вышек, установленных на охраняемом периметре учреждения, при этом, вышки располагались на расстоянии не более 200 метров друг от друга.
Чаще всего конвойная рота имела численность, позволяющую выставлять два полноценных караула, которые несли службу через день, то есть сегодня один караул заступает на службу, второй – отдыхает: занимается повседневным делами, обучается.
Кроме этого, в роте ежедневно выставлялся внутренний наряд. Имелось также отделение обслуживания (водители, повара, радисты).
Обычно рота состояла из двух-трёх взводов и отделения обслуживания. Один из взводов это был взвод контролёров по надзору, состоявший из прапорщиков. При этом, если солдаты несли службу по периметру охраняемого объекта и внутрь доступа не имели, то контролёры – наоборот выполняли свои служебные обязанности внутри объекта, и во время службы находились в прямом оперативном подчинении дежурного помощника начальника колонии (ДПНК)38.
ДПНК – это главный дежурный внутри охраняемого объекта. Он не являлся военнослужащим конвойной роты, а относится к исправительной системе МВД, то есть имел иное служебное подчинение.
Численность конвойной роты могла достигать до 100 и более человек.
Для охраны объектов с особо длинным периметром, требовавших большой численности личного состава создавались конвойные батальоны, которые делились сразу на взвода, минуя ротную ступень. Обычно в таком конвойном батальоне имелось от 4 до 7 взводов.
Отдельно дислоцированные подразделения составляли основу конвойных частей. По своей сути они были небольшими самостоятельными войсковыми частями, оснащёнными собственными казармами, столовыми, клубами, строевыми плацами, автопарками и иной необходимой для обеспечения жизнедеятельности и обучения личного состава материальной частью.
Конвойной ротой командовал капитан. Кроме командира роты в штат управления роты входил заместитель по политической части (старший лейтенант) и командиры взводов (старшие лейтенанты). В конце 80-х годов ХХ-го века ввели должность заместителя командира роты по общим вопросам (правда, потом сократили). Всеми вопросами тыла занимался старшина роты, должность которого просуществовала до реорганизации отдельных рот охраны в отделы охраны.
В начале 1990-х годов ХХ-го века произошло массовое сокращение численности «спецконтингента», которое продолжалось до 2000 года. Многих осужденных амнистировали. Исправительно-трудовые учреждения, с 01.07.1997, переименованные в исправительные учреждения, начали достаточно быстро пустеть. Правда, ещё в 1998-1999 годах «тюремное» население России
составляло свыше 1 млн. человек, но уже с 2000 года отметилась положительная динамика снижения числа осужденных, подозреваемых и обвиняемых в
совершении преступлений. Так, в 2005 году в исправительных учреждениях и следственных изоляторах УИС содержалось 823.451 человек (в 1998 году, к примеру, – 1.014.453).39
Руководство МВД, очевидно не понимая, что конвойные подразделения охраняют не количество осужденных, а периметр объекта, начало сокращать численность конвойных частей внутренних войск, а в последующем – отдельных рот охраны УИС. Принцип, заключавшийся в том, что караулу было всё равно, сколько в данный момент находится внутри объекта осужденных (нормативная численность постов не менялась, поскольку она зависела от общей протяженности периметра объекта), был отодвинут на второстепенный план. Первоочередной являлась проблема экономии финансовых средств на содержании личного состава. Вместе с тем, сокращение численности личного состава конвойных подразделений привело к тому, что резко снизилась надежность охраны исправительных учреждений. А если учитывать, что бежали в основном осужденные за тяжкие преступления (убийство, разбой, грабёж и т.д.) можно себе представить, чем обернулось для граждан страны бездумное сокращение штатов конвойных частей внутренних войск и пришедших им на смену подразделений охраны УИС.
Несомненно, бежавшие из-под охраны осужденные и заключённые, внесли немалую криминальную лепту в годы, прослывшие «лихими девяностыми». Как сказал в одном из интервью Информационному порталу работы «DUMAINFO.RU» депутат Государственной Думы РФ от Ярославской области, член Комитета ГД по безопасности, бывший полковник советской милиции, А.Д. Куликов: ««Халявные» призывы власти всколыхнули преступный мир. Он ринулся за всем, что недавно считалось общенародным достоянием. Вдумайтесь, за первые семь лет криминальной приватизации убито, умерло от ран, причиненных насилием, покончили с жизнью самоубийством, пропало без вести около двух миллионов человек. Россия потеряла население равное по численности двум таким регионам, как Ярославская и Кировская области вместе взятые».40
Создание отдельных рот охраны уголовно-исполнительной системы состоялось в так называемом «втором периоде» реорганизации УИС в условиях становления демократической России41. В данном периоде начала формироваться новая уголовно-исполнительная политика и соответствующая система органов и учреждений, исполняющих наказания. Время создания подразделений
охраны, не подведомственных внутренним войскам (1994-96 годы) – это определённый период осознания государственными органами России своей самостоятельности практически во всех сферах социальной и политической жизни страны. Он продолжался скачкообразно, сопровождаясь как внутриполитическими потрясениями, так и давлением извне анклавом государств, входящих в Европейское сообщество, вплоть до передачи УИС из МВД в ведение Министерства юстиции России (1998 год).
Тем не менее, отдельные роты охраны УИС структурно состояли из
трёх взводов. Первый и второй взвода, каждый из которых имел по два
отделения, формировали караулы по охране исправительных учреждений. Третий взвод – служебно-розыскного собаководства – отвечал за кинологическое обеспечение.
Управление отдельной роты охраны составляли – командир ОРО-заместитель начальника учреждения по охране, заместитель командира ОРО по боевой подготовке и заместитель командира ОРО по работе с личным составом. Сразу следует отметить, что для повышения престижа службы специальные звания по занимаемым должностям в УИС были значительно повышены по сравнению с военнослужащими внутренних войск. Так, должность командира ОРО, к примеру, в основном предполагала предельное звание «подполковник внутренней службы», а должности его заместителей – «майор внутренней службы».
Вместе с тем, существовавшее ранее организационно-структурное построение службы обеспечения охраны исправительных учреждений, по мнению многих специалистов, никогда бы не позволило в полной мере стабилизировать правопорядок на охраняемых объектах. Так, наличие двух равноправных по должностному статусу субъектов в лице начальника ИУ и командира отдельной роты (батальона) в рамках единой системы управления объективно способствовало бы возникновению между ними конфликтных ситуаций.
На самом деле конфликты возникали. Подразделения охраны не просто выставляли часовых по периметру исправительных учреждений. Под их ответственностью располагались посты на контрольно-пропускных пунктах по пропуску людей и транспортных средств, которые играют важную роль. Не секрет, что исправительные учреждения и следственные изоляторы – это режимные объекты и на их территорию не так-то просто попасть. Соответственно, порядок посещения охраняемых объектов регулируется определённым контрольно-пропускным режимом.
Контрольно-пропускной режим – это комплекс организационно-правовых ограничений и правил, устанавливающих порядок пропуска через контрольно-пропускные пункты на территорию (с территории) охраняемых объектов сотрудников УИС, посетителей, транспорта и материальных средств.
Контрольно-пропускной режим является одним из ключевых моментов в организации системы безопасности и охраны в любом исправительном
учреждении (следственном изоляторе). С этих позиций контрольно-пропускной режим представляет собой комплекс организационных мероприятий (административно-ограничительных), инженерно-технических решений и действий подразделений охраны и оперативно-режимных служб.
Организация контрольно-пропускного режима отличается определённой сложностью. Дело в том, что механизм осуществления контрольно-пропускного режима основывается на применении «запретов» и «ограничений» в отношении субъектов, пересекающих границы охраняемых объектов, для обеспечения интересов исправительного учреждения (следственного изолятора). Такой механизм должен быть безупречным с точки зрения соответствия требованиям действующего законодательства.
Контрольно-пропускной режим как часть системы охраны и безопасности исправительного учреждения (следственного изолятора) позволяет решить следующие задачи:
- обеспечение санкционированного прохода сотрудников и посетителей, ввоза (вывоза) продукции и материальных ценностей, ритмичной работы охраняемого объекта;
- предотвращение бесконтрольного проникновения посторонних лиц и транспортных средств на охраняемую территорию;
- предотвращение побегов из-под охраны осужденных, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений;
- своевременное выявление угроз интересам исправительного учреждения (следственного изолятора), а также потенциально опасных условий, способствующих нанесению ему материального и морального ущерба;
- создание надёжных гарантий поддержания организационной стабильности внешних и внутренних связей охраняемого объекта, отработка механизма оперативного реагирования на угрозы и негативные тенденции.
Именно вопросы организации пропускного режима долгое время оставались камнем преткновения между руководителями подразделений охраны и начальниками учреждений. Уголовно-исполнительный кодекс РФ в статье 24 вроде бы детально регламентировал порядок посещения исправительных учреждений, в соответствии с которой: «При исполнении служебных обязанностей посещать учреждения и органы, исполняющие наказания, без специального на то разрешения имеют право:
а) Президент Российской Федерации, Председатель Правительства Российской Федерации, члены Совета Федерации и депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, а также президенты и главы правительств субъектов Российской Федерации, уполномоченные по правам человека в субъектах Российской Федерации, главы органов местного самоуправления – в пределах соответствующих территорий;
б) Генеральный прокурор Российской Федерации, прокуроры субъектов Российской Федерации, подчиненные им прокуроры, а также прокуроры, непосредственно осуществляющие надзор за исполнением наказаний на соответствующих территориях;
в) должностные лица вышестоящих органов;
г) судьи судов, осуществляющих судопроизводство на территориях, где расположены учреждения и органы, исполняющие наказания;
д) депутаты, общественные наблюдательные комиссии и их
члены – в пределах соответствующих территорий».42
Но в законах всегда всё красиво написано и чётко регламентировано. Однако существуют и подзаконные акты Минюста и УИС, в соответствии с которыми в исправительные учреждения без специальных разрешений и проверок (досмотров) на наличие запрещённых предметов могут проходить не только лица, указанные в статье 24 УИК РФ. К таким лицам относятся – начальники территориальных органов УИС и их заместители, начальники учреждений УИС и их заместители, оперативные работники УИС. Кроме того, с момента активного участия в жизни исправительных учреждений и следственных изоляторов представителей религиозных течений, последние тоже негласно стали обладать привилегированным статусом неприкосновенности, ибо сотрудникам УИС нельзя даже и мысли допускать, что «святые отцы» какой-либо церкви могут встать на путь преступления. Ещё есть так называемое «телефонное право» руководителей учреждений, которое никак невозможно изжить, даже, несмотря на то, что со временем была введена обязательная фиксация записей служебных переговоров должностных лиц с сотрудниками, входящими в состав караулов. Как бы то ни было, но именно контрольно-пропускные пункты являются основной «дорогой» поставки предметов и веществ, запрещённых к использованию осуждёнными. Тем не менее, несмотря на все аргументы руководителей охраны в плане полного блокирования контрольно-пропускных пунктов, подразделения охраны были подчинены начальникам исправительных учреждений.
Отдельные роты охраны по типу конвойных рот внутренних войск вооружались, как обычные мотострелковые части – все сотрудники из числа рядового и младшего начальствующего состава автоматами АК-74 или АКМ-47 (специалисты-кинологи – АКС-74), старший и средний начальствующий состав, как правило, – 9 мм ПМ. В учреждениях, расположенных в густонаселённых районах городов на вооружении подразделений охраны имелись автоматы АКС-74У. Кроме того, на роту имелось два-три ручных пулемёта РПК и одна снайперская винтовка СВД. Более тяжёлого вооружения не было, хотя в 1996 году рассматривался вопрос о введении в штаты подразделений охраны гранатомётчиков (либо нештатных сотрудников, отвечающих за повышение огневой составляющей), вооружённых подствольными гранатомётами ГП-25 с выстрелами ВОГ-25. Однако подобная идея не прижилась, так как в задачи отдельных рот охраны УИС не входила борьба с открытой живой силой, а так же с живой силой находящейся в открытых окопах, траншеях и на обратных скатах местности.
В начале 1990-х годов на службу в караулы по охране исправительных учреждений сотрудникам выдавали 20 патронов в 2-х магазинах (по 10 патронов в каждом). И это несмотря на то, что в стране шли криминальные войны, а люди были запуганы возможностью террористических актов.43 В принципе, ситуация с обеспечением личного состава караулов по 20 патронов на человека не меняется и в середине 90-х, а ведь, к примеру, в 1996 году задержаны 16 тысяч уголовников, среди них свыше 2 тысяч лидеров, в том числе «воров в законе». 40 процентов банд имеют численность от 4 до 10 человек. В числе арестованных – банда Иконникова, из 26 человек, действовавшая в Читинской области, на её счету 67 преступлений, в том числе 6 убийств, 10 разбоев. Лидер приговорен к смертной казни. В Воронеже обезврежена банда Козлобаева, совершившая 8 убийств, 15 разбойных нападений. Козлобаев приговорен к смертной казни. 38 уголовных лидеров, из них двое, бежавших из мест лишения свободы, задержаны сотрудниками Регионального управления по организованной преступности Уральского экономического региона. Они были арестованы во время сходки лидеров криминальных группировок Тюменской области. Изъяты автомат, карабин, боеприпасы, холодное оружие. В 1996 году на 6,1% больше, чем в 1995 году, увеличилось количество преступлений, совершенных организованными группами. Доля преступлений, совершаемых в составе банд, составляет 5,2 процента. Но именно они наиболее ожесточенны, изощренны и масштабны: направлены на крупные объекты хранения матценностей, денег.
В 1996 году возбуждено 9182 уголовных дела в отношении организованных преступных групп, в суд направлена половина из них. По этим делам привлечены к уголовной ответственности 11024 обвиняемых. У преступников изъято 7152 единицы огнестрельного и 2 тысячи единиц холодного, в том числе все
более популярного вида – арбалеты, более 54 тонн наркотических веществ, на сумму 877 миллиардов рублей – денег и матценностей, драгоценных металлов и камней на 168 миллиардов рублей, около 4 миллионов долларов США.44
Указанное обстоятельство вовсе не говорит о том, что руководство УИС игнорировало возможность нападения на охраняемые объекты, как с целью завладения оружием, так и для попытки освобождения осуждённых, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. В целях предотвращения подобных актов усиливалась охрана караульных помещений и контрольно-пропускных пунктов, наращивалось количество резервных групп караулов, возводились новые инженерные конструкции и оборонительные сооружения (огневые точки) на случай необходимости отражения нападения. Комнаты хранения оружия из опустевших военных городков, переданных внутренними войсками в УИС, были перебазированы непосредственно в исправительные учреждения. На подобный шаг пошли из-за того, что подразделения охраны, сформированные на контрактной основе, больше не могли гарантировать сохранность вооружения и имущества, расположенных за пределами объектов, обеспечивающих изоляцию осуждённых от общества. Проведённая работа привела к тому, что в настоящее время, открытое нападение на караульное помещение является крайне редким явлением. Несмотря на определённые конструктивные недостатки караульные помещения при их открытом штурме нападающими лицами, являются достаточно надёжными укрытиями от стрелкового оружия.
Также шли постоянные тренировки личного состава учреждений по прибытию в любое время суток по сигналу «Сбор», но начинали приучать сотрудников к действиям при чрезвычайных обстоятельствах, как правило, в ночное время.
Достаточно большое внимание было уделено служебной подготовке сотрудников подразделений охраны, так как для вновь созданной структуры этот вопрос являлся принципиальным. В войсках, к примеру, уровень служебно-боевой подготовки в 90-х годах ХХ-го века находился в упадке,45 хотя на настоящий момент, по мнению ряда обозревателей средств массовой информации, ситуация в Вооружённых силах начинает выравниваться после проведённого анализа состояния служебной подготовки в армейских частях.46 Вместе с тем, так уже исторически сложилось, что Вооружённые Силы России периодически находятся не только в плачевном состоянии, но и на грани полного разложения.47
На начальном этапе караулы по охране учреждений наряжались на сутки. Однако со временем значительная часть караулов была переведена на полусуточный режим несения службы. Это во многом связано с тем обстоятельством, что трудовые правоотношения сотрудников УИС стали организовываться в соответствии с нормами трудового законодательства Российской Федерации. К тому же внутренняя структура караулов, состоящая из часовых, несущих службу на постах, и постоянно бодрствующих резервных групп не позволяла в полной мере обеспечить надёжность охраны исправительных учреждений.48 Тем не менее, в исключительных случаях по решению начальника территориального органа ФСИН России караулы по охране указанных объектов могут сменяться через 24 часа, при этом, до 2005 года в караулах, которые несли службу непрерывно продолжительностью 24 часа обязывалось иметь, как правило, не менее одного трёхсменного поста.
После передачи функций охраны сразу возникла острая необходимость в инженерно-техническом обеспечении объектов охраны. Для этого были созданы группы инженерно-технического обеспечения, связи и вооружения (ИТОСВ), которые стали структурно входить в состав отдельных рот охраны.
Следует отметить, что караулы внутренних войск отличались определённой универсальностью в обслуживании технических средств охраны. Так часовые-операторы вполне умели самостоятельно работать на опорах воздушных линий, устанавливать датчики обнаружения, а также производить ремонт аппаратуры, а стрелки-радиотелефонисты работать по обслуживанию инженерно-технических средств охраны и средств связи. Именно поэтому часть часовых-операторов и телефонистов составили костяк групп ИТОСВ став техниками. Кроме этого, долгое время в отдельных ротах охраны часовые-операторы обучались простейшим ремонтным работам технических средств охраны и входили в состав групп ИТОСВ.
Группу ИТОСВ возглавлял старший инженер, который наряду с командиром роты и его заместителями, составлял управление подразделения охраны. Группа ИТОСВ отвечала за обслуживание инженерно-технических средств, как охраны, так и надзора.
Инженерно-технические средства охраны (ИТСО) и связи, переданные из внутренних войск, нуждались в грамотной эксплуатации и обслуживании специалистами. Надо отметить, что состояние ИТСО находилось достаточно в плачевном состоянии. Инженерные конструкции и ограждения требовали не просто капитального ремонта, а, фактически, полной замены. При этом катастрофически не хватало специалистов с техническим образованием, способных выполнить значительный комплекс задач по инженерно-техническому обеспечению исправительных учреждений.
Технические средства охраны состояли преимущественно из устаревших систем типа – систем ТСО «Ночь-12» («Ночь-12М»), радиолучевых датчиков «Пион» и их модификаций, инфракрасных датчиков обнаружения «Мак», трибоэлектрических датчиков «Алмаз», «Трепанг», «Торпанг»; противоподкопных датчиков «Подснежник». Внутренние войска также использовали систему электрического ограждения типа «Кактус», но к моменту передачи исправительных учреждений под охрану подразделений УИС, она была отключена и демонтирована, как негуманная.
Также необходимо было учитывать, что уровень освещения на охраняемых периметрах был в крайне неудовлетворительном состоянии, в виду чего, часовые на постах руководствовались при несении службы, как интуицией, так и надеждой на то, что в случае возможного побега осужденного могут остановить инженерные ограждения, оборудованные «емкостными системами», противопобеговые заграждения типа «Шиповник» (в простонародье – несколько рядов
проволоки-«путанки», оборудованные на металлических конструкциях), а также посты караульных собак.
Караульные собаки используются для усиления охраны учреждений на уязвимых в побеговом отношении участках периметра, располагаясь на постах свободного окарауливания, блокпостах и постах глухой привязи. Наиболее эффективным способом использования караульных собак для усиления охраны объекта, является применение их на постах свободного окарауливания.
Кинологическая служба, доставшаяся подразделениям охраны УИС от внутренних войск, не только обеспечивала охрану исправительных учреждений посредством выставления на посты караульных собак. Постоянно проводилась работа по совершенствованию служебно-розыскного сабоководства. При этом, необходимо учесть, что не все страны, имеющие развитую тюремную систему использовали в охране в кинологические подразделения.49
Как указывалось выше, практически все технические и инженерные средства охраны находились в не совсем надлежащем состоянии. Тем не менее, весь охранный комплекс отличался определённой «живучестью», так как разрабатывался и испытывался ещё в советских научно-исследовательских институтах и, соответственно, апробировался на их полигонах, в виду чего осуждённые и заключённые, всё же, находились в определённой изоляции от общества.
Несмотря на это, фронт работ по инженерно-техническому обеспечению предстоял огромный. В период политической нестабильности в стране, хронического недофинансирования, значительного оттока квалифицированных кадров, изношенности парка инженерных и технических средств, учебно-материальной базы, доставшихся в «наследство» от внутренних войск, решение задач по их восстановлению, эксплуатации и обеспечению надежной охраны объектов легло на плечи сотрудников, которые в большинстве своём, даже не имели никакого представления об охранной службе исправительных учреждений. Учились на ходу, занимаясь в прямом и переносном смысле «латанием дыр» в системе охраны объектов. Ситуация осложнялась тем, что отдельные роты охраны с их структурными подразделениями в вопросах технического обслуживания являлись самодостаточными во всех (кроме финансового обеспечения) планах. Все работы по ремонту, переоборудованию и реконструкции инженерных ограждений и технических средств осуществлялись силами специалистов групп ИТОСВ и сотрудников охраны без привлечения в помощь каких-либо иных сил. При этом, категорически запрещалось привлекать осужденных, лиц, содержащихся под стражей, к работам по уборке и ремонту караульных помещений, а также на периметре внешней запретной зоны лиц из числа осуждённых (в том числе, и для обработки (наведения профиля) на контрольно-следовой полосе (КСП), обслуживании и реконструкции ИТСОН).
Уборка караульных помещений возлагалась на лиц из состава караулов, входящих в резервные группы. Ремонт объектов караульных помещений, ограждений периметра внешней запретной зоны, учебной материально-технической базы, а также обработку КСП осуществляли сотрудники, не задействованные на службе по охране учреждений. В виду того, что, к примеру, для внутреннего наряда, имевшего развязный вид в плане несоблюдения установленной формы одежды и быстро свыкавшегося с «понятиями» и неформальными традициями «зоны», где считалось, мягко говоря, зазорным работать, служба в подразделениях охраны считалась достаточно не престижной. Сотрудники охраны отвечали тем, что негативно относились к «воровскому» построению взаимоотношений и проводимым режимным мероприятиям на внутренней территории исправительных учреждений и следственных изоляторов. Охрана и режим (безопасность), несмотря на постоянное взаимодействие в плане противопобеговых мероприятий на уровне выдвижения резервных групп, начали существовать параллельно друг от друга. Так, если сотрудники режима или безопасности считали неприемлемым работать на КСП, то охранники негативно относились, к примеру, к обысковым мероприятиям. Несмотря на это, служебная деятельность лиц, непосредственно работавших с осуждёнными и заключёнными, нисколько не умалялась. Работа в «зоне» – это действительно нелёгкий труд, сопряжённый со стрессами, а порою – опасностями. В реальной тюрьме взаимодействуют две зависимые друг от друга социальные группы:
1 – сотрудники уголовной исполнительной системы; 2 – осужденные за преступления перед обществом и отдельной личностью. Вынужденное взаимодействие, естественно, вызывает постоянное напряжение между обеими сторонами: здесь сталкиваются чаще всего разные стереотипы ценностей; противостоят не совпадающие в большой своей части социотонности к условиям обыденной жизни; разные возможности – сотрудники УИС и осужденные не только стоят по разные стороны правил (одни осуществляют надзор, другие подчиняются), но они имеют разные степени свободы в проявлении своих личностных качеств в непосредственном общении друг с другом.50 Иногда такое общение действительно способно привести к озлоблению лиц, практически ежедневно непосредственно контактирующих с осуждёнными и заключёнными, так как «служба в системе УИС превращается в отбывание в замкнутом измерении зоны или тюрьмы, где рабочее пространство находится за колючей проволокой, под контролем ключей и режимных нормативов. Осужденным, однако, дела нет
до того, что и надзирающий находится по эту же сторону от свободы. Для
них надзирающий – символ их несвободы. И все предметы в руках
надзирателя – символы власти над «зэками». Среди них ключи, ПР-73, наручники».51 Хотя по заверениям правозащитников и некоторых осуждённых работники пенитенциарной системы России представляют из себя банду садистов. В своё время подобным обвинениям поголовно подвергались сотрудники ГУЛАГа. Идея ущербности персонала исправительных учреждений активно культивируется и в современных российских фильмах, посмотрев которые, у обывателя создаётся впечатление, что в системе исполнения наказаний действительно работают убогие душой алкоголики, единственное развлечение которых состоит в истязании лиц, виновно или невиновно угодивших за решётку. «Если верить рассказам о тюрьме, зэков там лупят, как бешеных собак. Создается впечатление, что утро начинается с избиения зэков, продолжается это занятие целый день и вечер – до отбоя. Впрочем, иногда зэков бьют еще и ночью. Выходных, похоже, нет. Почему распространяется подобная глупость – объясняется легко. Серьезные и умные люди, побывавшие в тюрьме, не любят о ней рассказывать. Возможно, не любят и вспоминать – это определить трудно, но болтают о тюрьме они очень мало. Наверное, это были не самые приятные дни в их жизни. Может, есть еще какие-то причины. Эти люди могли бы распространить о тюрьме правдивую информацию, их бы, конечно, послушали. Умные тюремщики о тюрьме тоже рассказывать не любят – чем хвастаться? А так как и первых, и, особенно, вторых слишком мало, не каждому они встречаются – вот никто правды о тюрьме и не знает».52
В принципе, взаимоотношения персонала исправительных учреждений УИС и осуждённых (заключённых) находятся под пристальным вниманием работников ООН, которые дают им весьма неоднозначную оценку, граничащую, тем не менее, на уровне сочувствия не только лицам, совершившим преступления.53
Охранники, сталкивающиеся с осуждёнными на этапах, во время конвоирования в лечебные учреждения и на производственные объекты, разумеется не испытывают постоянного психологического напряжения, как лица из числа внутреннего наряда. В связи с этим, руководство УИС предпринимало определённые меры, направленные на отсутствие каких-либо положительных эмоций, а также сомнений, способных помешать, к примеру, сотрудникам охраны применить огнестрельное оружие на поражение. Была выработана определённая тактика, которая заключалась в доведении личных дел осуждённых и заключённых на разводах, инструктивных занятиях с караулом, в системе служебной подготовки. Так как, даже исходя из разрешающих норм закона в плане применения оружия, убить человека – это не муху пришлёпнуть, отбирались, соответственно, наиболее «тяжёлые» в плане совершения преступлений дела. У человека, смотревшего на бежавшего осуждённого или заключённого в автоматный прицел, не должно было возникнуть и тени сомнения в правильности принятия решения о стрельбе на поражение.
Охрана объектов, как, первоначально, во внутренних войсках, обеспечивавших изоляцию осуждённых, осуществляется выставлением часовых на наблюдательных вышках, патрулированием на установленной тропе, либо оперативным дежурством караула, при этом последний из указанных способов до сих пор является самым прогрессивным в охране. Существовал и смешанный способ охраны, основанный на сочетании указанных методов обеспечения охраны исправительных учреждений. При этом, выставление часовых на наблюдательных вышках являлось хоть и традиционным способом охраны, но как прогрессивный способ не признавался уже давно, однако это было достаточно дёшево. К тому же, как ни странно, способ охраны на наблюдательных вышках при всех своих минусах имеет и положительные стороны.
Наблюдательные вышки предназначены для оборудования постов временных караулов на производственных объектах, а также для стационарной установки на охраняемых периметpax исправительных учреждений и СИЗО.
Вышки обеспечивают:
- возможность кругового обзора часовым подступов к охраняемым объектам в дневное и ночное врем суток;
- защиту часового (личного состава) от поражения стрелковым оружием и осколками гранат, а также от предметов, которые способны метнуть осуждённые (заключённые) в часового при нападении, побеге, массовых беспорядках;
- возможность подачи сигнала тревоги часовым в случае нападения на объект, позволяя одновременно вести ответный круговой оборонительный бой.
Вышки, как правило, оборудованы прожекторами, двусторонней телефонной связью из кабины часового, тревожно-вызывной сигнализацией (системой тревожной сигнализации), приборами электроотопления (обогрева), антимоскитными сетками, решётками физической защиты. При необходимости на вышки могут надеваться броневые листы.
Нести службу на наблюдательной вышке для знающих людей – целое искусство, которое требует большого внимания, сопряжённого с физическими и психологическими затратами. Но, это и самый простой несения службы в последнее время. Тепло, вышки оборудованы сидениями, чего, кстати, в 90-е годы ХХ-го века не было. Во избежание возможного нападения, часовой на наблюдательной вышке должен как можно меньше демаскировать себя. В небольшом пространстве он и так представляет прекрасную мишень, однако, к примеру, в ночное время его местонахождение определить затруднительно. Несмотря на то, что в настоящее время курить на постах разрешается, данное занятие, всё же, категорически противопоказано часовым. Огонёк сигареты виден на большом расстоянии в виду чего часовой прекрасно обнаруживает себя и даёт возможность произвести по себе прицельный выстрел. Кроме этого, курение отвлекает, а огонь ослепляет. Исходя из этого, часовой не может вести качественное наблюдение за охраняемыми участками в границах поста и подступами к посту.
Порядок применения огнестрельного оружия при побеге осуждённого или нападении прекрасно адаптирован для часовых, несущих службу на наблюдательных вышках. Однако если при нападении на караульное помещение личный состав караула находится в относительной безопасности за стенами помещений, а во время движения по открытой местности имеет возможность рассредоточиться, то часовой на наблюдательной вышке обладает значительно меньшим манёвром. Это связано с тем, что часовой на наблюдательной вышке максимально открыт для нападающих, а сама вышка не является достаточным укрытием по следующим показателям:
- наблюдательные вышки деревянного исполнения не способны эффективно защитить часового от поражения даже лёгким стрелковым оружием;
- наблюдательные вышки каменного исполнения ограничивают манёвр часового при отражении нападения.
Способы патрулирования, смешанный и оперативного дежурства караула не совсем полно раскрывались в ведомственных нормативных актах. Их наличие не только озвучивалось, но и пропагандировалось, как нечто передовое. При этом часовые, которые несли службу выше указанными способами не только были защищены слабее физически, чем «вышкари», но и, как ни странно, юридически. Наверно сказывалась слабая практическая наработка по несению службы «нетрадиционными», но тем не менее, прогрессивными методами.
Ещё в советские времена была сформулирована основная идея, заключавшаяся в том, что способ оперативного дежурства караула используется в охране объектов, режимных зданий и помещений, оборудованных полным комплексом ИТСО, которые должны были обеспечивать выдачу сигнала о нарушении запретной (контролируемой) зоны, несанкционированном проходе (проникновении) в режимные здания и помещения и задержание нарушителей действиями тревожной группы (при этом непрерывную боевую службу на постах несут часовой-оператор ТСО и часовые КПП, а в караульном помещении в постоянной готовности находятся тревожные группы). Количество и состав тревожных (резервных) групп всегда волновали умы тех, кто стоял за прогресс. Дело в том, что резервные группы не должны были бездумно выдвигаться из караульного помещения при срабатывании средств сигнализации, оставляя незащищёнными КПП и комнату хранения оружия. Но само желание сократить как можно большее количество людей, в виду введения прогрессивного варианта несения службы, доминировало над безопасностью всего учреждения.
Понятийного аппарата «оперативное дежурство» сформулировано не было. Внутренних войск было много, они прекрасно взаимодействовали с органами МВД, но со времён СССР существовала трактовка, опирающаяся на то, что объект, переводимый на способ охраны оперативным дежурством караула, должен обладать полноценным комплексом инженерно-технических средств охраны и надзора. Что это такое особо не расписывалось, однако для оценки ИТСОН неоднократно осуществлялись попытки введения специальных критериев, вместе с тем специалисты охраны и технических служб на местах прекрасно осознавали наличие определённых факторов, влияющих на затруднение перевода учреждений на прогрессивные способы охраны. К таким факторам относились и несовершенство инженерных конструкций, и особенности конфигураций охраняемых объектов, затрудняющие быстрое выдвижение резервных групп караулов, и климатические условия, и значительный износ технических средств охраны, и быстрое старение вводившихся в строй интегрированных систем безопасности, которые, к тому же, на начальном этапе были несовершенны и быстро отставали от технического прогресса. Так же, по мнению некоторых исследователей, перевод на прогрессивные способы охраны, влекущие сокращение персонала, мог осуществляться и по социальным соображениям, так как некоторые исправительные учреждения оказывались, так сказать, градообразующими. Вместе с тем попытки внедрить способ оперативного дежурства караулом, в том числе и ударными темпами ради отчётности и повышения рейтингов, проводились повсеместно, где это только было возможно.
|
