Глава 2. Медиаконцепт как лингвоментальный феномен: подходы к анализу и сущностные характеристики
В главе обобщаются основные презумпции современного лингвоконцептологического анализа, описываются сущностные характристики медиаконцептов в ряду смежных лингвоментальных феноменов, выделяются интрадискурсивные и экстрадискурсивные факторы дискурсивно-стилистической эволюции медиаконцептов, включая прототипический, вырабатываются подходы к классификации медиаконцептов.
2.1. Когнитивно-стилистический анализ текстовых концептов в современных лингвоконцептологических исследованиях
Термины концепт и дискурс во многом определяют терминологический облик современной лингвистики. Возрастающая популярность термина концепт обусловлена отнюдь не научной модой, а стремлением ученых найти адекватную форму для упаковки нового, ставшего крайне актуальным на новом витке развития науки понятия. Вследствие выдвижения концепта в качестве центральной единицы изучения некоторые исследователи стали говорить о становлении отдельной отрасли лингвистики – лингвоконцептологии, методологические основы которой подробно описаны С.Г. Воркачевым, считающим, что «лингвокультурная концептология выделилась из лингвокультурологии» [Воркачев, 2005б, с. 76].
На наш взгляд, лингвоконцептология пока не представляет единого раздела лингвистического знания. Это совокупность выполненных в русле различных направлений современной лингвистики (когнитивистики, лингвокультурологии, этнолингвистики, психолингвистики, психопоэтики, коммуникативной стилистики и т.д.) исследований, берущих в качестве объекта изучения определенный концепт или группу концептов: «концептологический подход направлен на обобщение достижений культурологии, лингвистики, страноведения, когнитологии, этнологии и ряда других дисциплин, а также на систематизацию терминов и категорий, которыми эти дисциплины оперируют» [Слышкин, 2000, с. 10].
В монографии З.Д. Поповой и И.А. Стернина концепт признается центральной единицей когнитивной лингвистики в целом, а одной из главных целей лингвокогнитивного анализа считается «моделирование содержания и структуры отдельных концептов как единиц национального сознания (концептосферы)» [Попова, Стернин, 2006, с. 9]. В этой же работе вычленены основные направления в отечественной когнитивной лингвистики [Там же, с. 12], среди них авторы называют культурологическое – исследование концептов как элементов культуры в опоре на данные разных наук; лингвокультурологическое – исследование названных языковыми единицами концептов как элементов национальной лингвокультуры в их связи с национальными ценностями и национальными особенностями этой культуры; логическое – анализ концептов логическими методами вне прямой зависимости от их языковой формы; семантико-когнитивное – исследование лексической и грамматической семантики языка как средства доступа к содержанию концептов, как средства их моделирования от семантики языка к концептосфере и др. Показательно, что исследователями (З.Д. Поповой и И.А. Стерниным) упоминается, но не развивается точка зрения Е.С. Кубряковой о плодотворности когнитивно-дискурсивного подхода к анализу языковых фактов, согласно которой когнитивно-дискурсивный подход наделяется статусом парадигмы, имеющей весомую научную значимость [Кубрякова, 2004, с. 14].
Какой же смысл вкладывает Е.С. Кубрякова в определение коммуникативно-дискурсивный, намеренно возвращаясь к его трактовке в разных своих работах, представленных, например, в монографии «Язык и знание»?
Отталкиваясь от тезиса о доминировании в настоящее время двух парадигм – когнитивной и коммуникативной, ученый считает закономерным и результативным их «своеобразный синтез для решения целого ряда актуальных проблем современной лингвистики» [Там же, с. 36 – 37]. Видимо, этот синтез и выражает анализируемое терминологическое определение, ведь в известной работе «Части речи с когнитивной точки зрения» части речи предлагается называть когнитивно-дискурсивными категориями. Второй компонент сложного прилагательного «когнитивно-дискурсивный» указывает на «созданность подобных структур для их дальнейшего участия в актах коммуникации» [Там же, с.37].
Однако, утверждая, что «слово живет в актах общения, процессах коммуникации, в дискурсе» и «изучать слово вне процессов коммуникации бесплодно», Е.С. Кубрякова, по сути, говорит об изучении языковых реалий не в конкретных свершенных, воплощенных формах коммуникации (текстах), а в их функциональной потенциальной предназначенности, в их динамической сущности – «для чего они предназначены в речи» [Там же, с. 216]. Такой подход закономерно приводит к отождествлению дискурсивного и синтаксического, к рассмотрению частей речи в качестве «участников формирования структуры “топик – коммент”» [Там же, с. 229].
Описанный ракурс исследований дискурса «вообще» – абстрактной модели речемыслительной деятельности и проекций ее результата – вне конкретных дискурсивных типов и разновидностей, плодотворен, на наш взгляд, именно для изучения концептов высокой степени обобщенности и абстрактности, концептов, отражающих изоморфизм «знаний о мире» и «знаний о языке» в сознании, таких как части речи, языковые категории (например, аспектуальности) (см.: [Белошапкова, 2008]), модели словообразования (см.: [Позднякова, 1999]).
В то же время, по выражению Е.С. Кубряковой, «дискурс – это особая форма использования языка» [Кубрякова, 2004, с. 526], и здесь в определении особая уже звучит необходимость обособления различных типов дискурса и дискурсивной деятельности, носящей отчетливо выраженный специализированный, социально обусловленный характер и не могущей быть описанной «вне указания на среду ее проявления – бытовую, научную, профессиональную» [Там же], вне реального времени ее протекания (исторического фактора) и социальных ее детерминант.
Таким образом, в работах классика отечественной когнитивной лингвистики представлены два понимания и самого терминопонятия дискурс, и, как следствие, два отчетливо вычленяющихся в работах лингвистов подхода к когнитивно-дискурсивному описанию языково-речевых сущностей.
Первый из них (собственно когнитивно-дискурсивный) апеллирует к интерпретации дискурса как некоей абстракции вне его конкретных реализаций (конкретные реализации служат здесь, скорее, материалом построения обобщенных моделей употребления языка), второй же (когнитивно-стилистический) – к определенным специфическим разновидностям дискурсивных практик в совокупности их конституирующих особенностей и стилистической приуроченности, включая ее экстралингвистические (тематические, ситуативные и др.) проявления.
В рамках первого подхода плодотворен анализ абстрактно-логических концептов, детерминированных общими закономерностями сознания и мышления. В рамках второго – анализ культурных концептов, имеющих социальную природу и обнаруживающих свои спецификации в определенных типах дискурсивных практик, а следовательно, в определенных типах текстов.
В свете сказанного выше сопоставим разные варианты реализации когнитивно-дискурсивного подхода в двух докторских диссертациях, названия которых начинаются с атрибутива «когнитивно-дискурсивное». Это работы Т.В. Белошапковой «Когнитивно-дискурсивное описание категории аспектуальности в современном русском языке» [Белошапкова, 2008] и С.В. Ракитиной «Когнитивно-дискурсивное пространство научного текста» [Ракитина, 2007].
В первой из рассматриваемых работ «термин “дискурсивный” употребляется в значении “функциональный”» [Белошапкова, 2008, с. 8], описываются закономерности организации и функционирования категории аспектуальности, которая представляет собой набор девяти концептов-примитивов, передающихся в языке тремя типами фреймов, самым продуктивным из которых является поверхностный синтаксический фрейм. Далее специально оговаривается, что среди вариантов пониманий дискурса избираются именно те, в которых «такой параметр, как социальная активность человека, не является существенным» [Там же, с. 10]. Рассматривая концептуальную, фреймовую и прототипическую семантику в качестве трех проявлений концепта как родового понятия (здесь, видимо, терминоид родовое понятие означает именно те феномены, которые Е.С. Кубрякова называет «концептами самого высокого уровня»), исследователь останавливается на фреймовой семантике. Действительно, понятие фрейма позволяет осмыслить речевую деятельность в русле теории стереотипных ситуаций и пропозиционализации как процесса вербализации мысли, а результатом избранного подхода становится выявление идеализированных когнитивных моделей как способа ментального представления мира с помощью структур категории аспектуальности. Таким образом, нами рассмотрен пример исследования, в котором в рамках «внесоциального», абстрактного понимания дискурса плодотворно анализируются абстрактно-логические концепты, структурирующие определенную грамматическую категорию.
В диссертации С.В. Ракитиной мы, напротив, наблюдаем исследование конкретной дискурсивной разновидности – рассмотрение «проблем онтологии научного текста: дискурсивного пространства и когнитивных условий его формирования» [Ракитина, 2007, с. 3]. С.В. Ракитина так же, как автор ранее анализируемой работы, наиболее перспективным для изучения своего объекта считает «предложенный Е.С. Кубряковой когнитивно-дискурсивный подход, ориентированный на постижение речемыслительных особенностей научной деятельности и идей прагматически ориентированной дискурсивной лингвистики» в целях «познания взаимосвязей языковых и внеязыковых факторов создания и понимания научного текста» [Там же, с. 4 – 5]. Именно такой ракурс позволяет определить основную единицу анализа (коммуникативно-когнитивный блок) и выявить как общие закономерности когнитивно-коммуникативной организации научного текста, в частности, по оси адресант – адресат, так и идиостилевые приемы вербализации когнитивно-дискурсивной деятельности автора-ученого (В.И. Вернадского), например, лексико-синтаксические повторы, вопросительные высказывания и др.
Концепт в этой работе закономерно получает дискурсивную, текстовую определенность – речь идет именно о научном концепте, который выступает «ядром научного дискурса», а его смыслообразующий потенциал «обеспечивается его особой структурой», включающей «специальный слой, содержащий признаки научного (аргументированного и достоверного) видения мира тем или иным научным сообществом, научным направлением» [Ракитина, 2007, с. 12]. Кроме того, концепт мыслится как текстовый: за рождение и вербализацию нового знания «отвечает» концепт-стимул (возбудитель), а «концепт текста рассматривается как «глубинный смысл» познаваемого ученым объекта, свернутая смысловая структура» [Там же, с. 26 – 27].
Таким образом, можно утверждать, что рассматриваемое когнитивно-дискурсивное исследование научного текста, оперирующие понятиями конкретной разновидности дискурса и выходящее на постижение специфики идиостиля определенного ученого, созвучно тому направлению когнитивных исследований текста, которое Н.С. Болотнова назвала когнитивно-стилистическим и которому свойственно «внимание к отдельным концептам и формам их репрезентации в текстах разных стилей» [Болотнова, 2004а, с. 15].
При этом когнитивно-стилистическое изучение текстовых концептов значительно отличается от представленного в многочисленных работах по преимуществу лингвокультурологической (см. работы В.И. Карасика, С.Г. Воркачева, Г.Г. Слышкина) или семантико-когнитивной (см. работы З.Д. Поповой и И.А. Стернина) направленности, где «речь идет о концепте на уровне узуса, имеющем внетекстовый характер, концепте-инварианте» [Болотнова, 2004а, с. 13].
Обобщающая опыт большого количества исследований методика анализа концепта-инварианта, представленная в исследовании З.Д. Поповой и И.А. Стернина, обозначает текст лишь в качестве одного из средств, «овнешняющих языковое сознание», наряду с «отдельными словами, свободными словосочетаниями, фразеологизмами, структурными синтаксическими схемами, паремиями и ассоциативными полями» [Попова, Стернин, 2006, с. 140], а в составленный данными учеными список источников, из которых «концепты формируются в сознании человека» [Там же, с. 86], текст не включен вообще. В ряду таких источников, так или иначе подразумевающих текстовую деятельность, называется языковое общение (ср.: «концепт может быть сообщен, разъяснен, предложен человеку в языковой форме, например, в процессе обучения…» [Там же]).
Однако именно текст как форма коммуникации и семиотически материализованный продукт речемыслительной деятельности, а не только языковое сознание, является естественной средой рождения и обитания концепта в его вербальной объективности и социально-исторической реальности, текст в коммуникативно-дискурсивном понимании как «событие жизни текста» (М.М. Бахтин), организующее диалог между автором и адресатом и формирующее как индивидуальное, так и общественное сознание. В тексте концепт получает семантическую и коммуникативную определенность.
Приведенный выше обзор приводит нас к следующему выводу: несмотря на то, что в последнее время концептология – совокупность исследований концептов в рамках различных направлениях лингвистической мысли – бурно и плодотворно развивается, остается много вопросов, касающихся определения (1) имманентной сущности (природы) концептов, (2) их типологии и (3) методологии их анализа.
На наш взгляд, можно выделить как минимум три значительно отличающихся друг от друга ветви лингвоконцептологии, по-разному отвечающих на все три поставленных выше вопроса. Данные разновидности лингвоконцептологического анализа, условно названные нами собственно когнитивно-дискурсивным, лингвокультурологическим и когнитивно-стилистическим, так или иначе связаны с признанным в настоящее время приоритетным когнитивно-дискурсивным подходом к изучению языково-речевых сущностей.
Когнитивно-дискурсивный подход в равной мере свойствен когнитивной лингвистике и лингвокультурологии, наделяющих концепт статусом одного из ключевых понятий. При этом, по крайней мере в том, что касается концептуального анализа, между этими отраслями современной лингвистики нет, да и не может быть четкой демаркационной линии. Отличия же фокусируются в основном в области методологических нюансов. Лингвокогнитивистика, как правило, изучает языковые, зачастую – грамматические, универсалии в пределах одного или нескольких языков, т.е. «концепты самого высокого уровня – самые обобщенные и абстрактные», которые «обычно выражаются в языках мира в грамматике и с помощью грамматических категорий» [Кубрякова, 2004, с. 313]. Лингвокультурология же сосредоточена на компаративном описании этнокультурных / субкультурных уникалий и уникальных спецификаций общекультурных универсалий.
Особенно четко непротиворечивое единство когнитивистики и лингвокультурологии обозначено в монографии З.Д. Поповой и И.А. Стернина, где концепт признается центральной единицей когнитивной лингвистики в целом, а одной из главных целей лингвокогнитивного анализа считается моделирование содержания и структуры отдельных концептов как единиц национального сознания (концептосферы) [Попова, Стернин, 2007]. Как видим, ученые видят такую траекторию движения: от когнитивного анализа концепта (моделирования его содержания и структуры) к лингвокультурологическому его описанию (как единицы национальной концептосферы).
Вследствие этого дифференциация разных версий лингвоконцептологического анализа обусловлена не столько спецификой разных областей современной лингвистики (когнитивистики, лингвокультурологии, коммуникативной лингвистики и др.), сколько веерообразной вариативностью реализаций в солидном корпусе лингвоконцептологических исследований когнитивно-дискурсивного подхода, возводимого Е.С. Кубряковой в ранг парадигмы.
Какова же причина появления наблюдаемой в современной лингвистике отнюдь не хаотической разноголосицы, а именно вполне упорядоченной системы различающихся как сущностными, так и процедурными параметрами вариантов концептуального анализа? На наш взгляд, причина эта совершенно объективна и лежит в сфере естественно сложившихся к настоящему моменту пониманий дискурса, пониманий, число которых настолько велико, насколько велико количество научных концепций, оперирующих анализируемым термином (ср.: «Изучению дискурса посвящено множество исследований, авторы которых трактуют это явление в столь различных научных системах, что само понятие «дискурс» стало шире понятия «язык» [Карасик, 2004, с. 227]).
Отвлеченно-абстрактное понимание дискурса сложилось в школе когнитивной лингвистики, возглавляемой Е.С. Кубряковой. Присущая данному пониманию интерпретация дискурса как абстрактной модели речемыслительной деятельности и проекций ее результата вне конкретных дискурсивных типов и разновидностей, плодотворна, на наш взгляд, именно для изучения концептов высокой степени обобщенности и абстрактности.
Конкретизация пониманий дискурса, актуальных для лингвоконцептологии, происходит по оси язык – речь (как процесс речевой деятельности и ее результат) – текст. Глубокий и весьма полный обзор в разной мере текстоориентированных трактовок дискурса представлен в книге В.И. Карасика [Карасик, 2004, с. 226 – 240].
Коммуникативно-функциональное рассмотрение дискурса как использования языка в социальном и культурно-ситуативном контексте органично присуще анализу концептов-культурных доминант, или т.н. констант культуры (термин Ю.С. Степанова), в работах лингвокультурологической (см. труды В.И. Карасика, С.Г. Воркачева, Г.Г. Слышкина) или семантико-когнитивной (см. труды З.Д. Поповой и И.А. Стернина) направленности.
При интерпретации культурных концептов как «многомерных, культурно-значимых социопсихических образований в коллективном сознании, опредмеченных в той или иной языковой форме» (курсив наш – О.О.) [Там же, с. 117], текст как единица культуры, причем преимущественно этнокультуры, и продукт языкового существования (термин Б.М. Гаспарова) определенного социума, становится лишь одним из средств репрезентации концепта. Кроме того, в лингвокультурологических исследованиях «концепт – всегда объект сопоставительного анализа, подразумевающего сравнение: внутриязыковое, когда сопоставляются облик и функционирование концепта в различных «областях бытования» – дискурсах (научном, политическом, религиозном, поэтическом и пр.) и сферах сознания; межъязыковое, когда сопоставляются концепты различных языков» [Воркачев, 2003, с. 8]. Следовательно, по сути, здесь (повторим важную для нас мысль ученого) «речь идет о концепте на уровне узуса, имеющем внетекстовый характер, концепте-инварианте» [Болотнова, 2004а, с. 13].
Что, по нашему мнению, имеется в виду под понятиями «внетекстовый характер» и «концепт-инвариант» в приведенной цитате из статьи Н.С. Болотновой «Когнитивное направление в лингвистическом исследовании художественного текста», если исходить из пресуппозиции, что инвариант – всегда результат обобщения интегративных признаков вариантов при отсечении дифференциальных?
Концепт-инвариант – это модель определенной значимой для конкретной лингвокультуры, ряда лингвокультур или культуры человечества в целом смысловой доминанты, построенная на основе анализа как языковых (словарные дефиниции, фразеологизмы, типичные коллокации и т.д.), так и речевых ее эманаций. Причем при моделировании концепта-инварианта речевые произведения анализируются в целях «вывести» концепт за рамки конкретных репрезентирующих его текстов на уровень узуса за счет обнаружения общих для всех текстовых вариантов реализации концепта смысловых признаков, тем самым придав ему (концепту) «внетекстовый характер» (ср.: «Любой концепт вбирает в себя обобщенное содержание множества форм выражения в естественном языке» [Маслова, 2008, с. 111]).
Показательно, что в методике установления смыслового объема концепта, представленной в книге В.А. Масловой [Там же, с. 118], рекомендуется «привлечь к анализу самые разнообразные контексты: поэтические, научные, философские, публицистические, пословицы, поговорки и т.д.». Описанная процедура предполагает реконструкцию смыслового объема концепта на основе анализа максимально возможного количества материализующих концепт контекстов при абстрагировании от их стилистической приуроченности, включая ее экстралингвистические (тематические, ситуативные) проявления. И это закономерно, поскольку стилистические характеристики текста обусловливают именно дифференциальные признаки концепта, признаки, учет которых автоматически переводит исследование концепта-инварианта, концепта в «снятом виде», в исследование концепта-варианта, т.е. текстового концепта.
Безусловно, при присущем когнитивно-стилистическому анализу концептов социально ориентированном и коммуникативном понимании дискурса как «текста, погруженного в жизнь» (Н.Д. Арутюнова) в выборе оснований для типологий дискурсов именно стилистическая сущность текста – продукта дискурсивной деятельности человека – должна играть главную роль. Логически оправданным является выделение таких стилистически приуроченных (соотносящихся со стилями, подстилями и иными типологическими разновидностями современной дискурсивно-стилистической системы) типов дискурса, как научный, художественный, деловой, разговорный, медиадискурс и т.д.
Что касается изучения концептов в их конкретном когнитивно-стилистическом воплощении в текстах разных стилей, то в данном случае необходимо говорить в первую очередь о дискурсивно-стилистически маркированных концептах, «получивших прописку» либо обнаруживающих яркую специфику в определенном стилистически отмеченном типе дискурса: о научных концептах – в научном дискурсе, о художественных – в дискурсе художественной литературы, о медиаконцептах – в медиадискурсе и т.д. (ср.: «Могут выделяться концепты, функционирующие в том или ином виде дискурса: например, педагогическом, религиозном, политическом, медицинском» [Маслова, 2008, с. 112]).
Ярко демонстрируют различие лингвокультурологических и когнитивно-стилистических исследований свойственные им методологические установки по поводу имени концепта. В рамках лингвокультурологического подхода даже различные лексико-семантические варианты полисемантов рассматриваются как номинации единого концепта культуры, имеющего «прямую языковую проекцию» [Карасик, 2004, с. 124]. Так, В.И. Карасик отмечает, что «концепт «звезда» в языке обозначает светящуюся неподвижную точку на ночном небосводе, по ассоциации – фигуру с исходящими от нее лучами, как правило, остроконечную, далее по ассоциации – яркую личность, яркое явление. Научное понятие «звезда» резко отличается от бытового или наивно-языкового…» [Там же]. Как видим, по мысли лингвокультурологов, все значения слова (в том числе и представленное в энциклопедическом определении), как и весь репертуар его потенциальных реализаций, фокусируют смысловое единство концепта, а «словарная дефиниция считается “ядром концепта”» [Маслова, 2008, с. 118], его актуализацией, хотя и «всегда частичной… по отношению к смысловому потенциалу» [Карасик, 2004, с. 124].
При когнитивно-стилистическом подходе единство концепта, основанное на инвентаризации его словарных значений, весьма условно. Тексты определенных дискурсивно-стилистических разновидностей порождают, материализуют и транслируют разные концепты или типы концептов, даже если имена этих концептов – одна лексема или один ее лексико-семантический вариант. Исследователь, исходящий из признания объяснительной силы дискурсивно-стилистической природы концепта, увидит в приведенном выше описании концепта звезда по крайней мере три присущих современному употреблению концепта: наивно-бытовой (его актуализирует прямое значение слова в бытовой сфере общения), научный (его актуализирует значение термина) и медиаконцепт (его актуализирует то переносное значение, которое регулярно эксплицируется в медиасфере, ср. фабрика звезд). При этом даже моносемант в разных дискурсивно-стилистических сферах ввиду кардинальной разности семантики и прагматики контентов, стимулируемых данным моносемантом, может маркировать разные концепты (например, концепт нефть как научный и медиаконцепт; концепт преступление как художественный и юрисконцепт).
Какие типы концептов целесообразно и органично описывать в рамках лингвокультурологического и когнитивно-стилистического анализа?
Безусловно, обе разновидности имеют в качестве объекта достаточно объемный корпус культурных концептов, представленный, например, в известном словаре констант русской культуры Ю.С. Степанова. Считая константы концептами, «которые устойчивы и постоянны» [Степанов, 1997а, с. 7], один из основоположников культурной концептологии на основе анализа разнообразных фактов этимологии, истории и нарративной жизни слова реконструирует различные слои концепта, которые являются результатом, «осадком» культурной жизни разных эпох, моделирует концепт. При этом модель константы культуры мыслится как сложившееся в концептосфере носителя языка в результате длительной культурно-языковой эволюции «семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой» [Маслова, 2008, с. 110]. В определенном смысле мы имеем здесь констатирующее описание, описание того, что уже свершилось, сложилось, утвердилось как некая обобщенная лингвокультурная целостность.
Когнитивно-стилистический анализ культурных концептов как текстовых концептов ставит целью обнаружение и описание их спецификаций в определенных типах дискурсивных практик, а следовательно, в определенных типах текстов. Текст же интерпретируется как коммуникативно-динамическое речевое произведение, организующее диалог между автором и адресатом и в процессе этого диалога формирующее как индивидуальное, так и общественное сознание. Поэтому при таком подходе правомернее говорить не о сложившейся модели концепта – обязательном и относительно устойчивом фрагменте национальной картины мира, а о миромоделирующем потенциале текстового концепта – его возможности формировать тот или иной фрагмент модели мира как отдельного читателя, так и коллективного.
Миромоделирующий потенциал концепта и его функционирование во многом детерминированы стилистическими особенностями того текстового континуума, в котором он «обитает». Например, фактор художественно-образной конкретизации (М.Н. Кожина) и эстетического приращения смыслов (Б.А. Ларин), доминирование эстетической функции в художественной сфере коммуникации определяют специфику художественных концептов, которые являются на сегодняшний день наиболее изученными и по количеству, и по степени разработанности методик их анализа. Как «единица поэтической картины мира автора, имеющая эстетическую сущность и образные средства выражения, обусловленные авторским замыслом» [Болотнова, 2005а, с. 347], художественный концепт, даже будучи константой культуры, всегда получает в неповторимом поэтическом мире автора уникальное воплощение, служащее обогащению картины мира читателя и концептосферы культуры в целом. Например, концепт язык, являющийся, по выражению Н.Д. Арутюновой, «центральным для лингвистики, но периферийным для обыденного сознания» [Арутюнова, 2000, с. 11] (в данной цитате обращает на себя внимание явное различение научного и обыденного, узуального концепта), в лирике И. Бродского становится доминантным, формирующим такое сущностное свойство концептуальной картины мира автора, как «лингвоцентризм» (см.: [Орлова, 2002]).
Активно и плодотворно изучаются художественные концепты в коммуникативной стилистике текста, в работах представителей этой школы сложилась определенная типология художественных концептов. Среди художественных концептов в рамках дихотомии коллективная / индивидуальная концептосфера условно выделяются узуальные (типовые) и индивидуально-авторские концепты (например, концепт несказанное слово в лирике З. Гиппиус (см.: [Яцуга, 2004]).
Анализ смыслового развертывания концептов в тексте, а также лексической и концептуальной структуры текста позволяет выявлять по эстетической роли в системе текста концепты-локативы и идейно значимые, ключевые концепты, по структуре – отдельные художественные концепты, концептуальные пары, концептуальные структуры и гиперконцепты как обобщение всей концептуальной структуры текста [Болотнова, 2005а, с. 349].
Актуализация социокультурной роли массмедиа и кардинальные преобразования в структуре современного информационно-коммуникативного потока в целом обусловили всплеск интереса к отражению концептов в СМИ. Можно отметить, например, особую активность в изучении медийной репрезентации лингвострановедческих концептов (см.: [Куданкина, 2005; Пименова, 2007]).
Особую роль в коммуникативно-когнитивной организации дискурса СМИ, репрезентирующего, а главное, детерминирующего общественное сознание, играют вербально-ментальные феномены особого рода – медиаконцепты (например, нефть, нано, гламур и др.). Эти концепты, в отличие, например, от художественных, будучи обусловлены объективными социальными, экономическими, политическими реалиями, порождены и максимально актуализированы именно массмедийным информационным процессом.
Подведем итоги. Кроме культурных концептов (констант культуры) заслуживают отдельного внимания вербально-ментальные феномены, имеющие стабильную и прочную привязку к конкретной дискурсивно-стилистической разновидности. Уровень их дискурсивно-стилистической маркированности столь высок, что совокупность репрезентирующих их текстов той или иной стилистической принадлежности становится необходимой и единственно возможной органичной средой их «воконцептовления»: рождения, бытования, функционирования, ассоциативно-смыслового развертывания. Так, средой рождения и обитания, «воконцептовления» медиаконцептов является именно массмедийный дискурс.
Под «воконцептовлением» мы понимаем приобретение определенным вербализованным понятием статуса концепта за счет усложнения его смысловой организации (появления новых слоев смысла), увеличения семантического и коннотативного объема.
Главными инструментами когнитивно-стилистического анализа являются разработанные в коммуникативной стилистике текста понятия ассоциативно-смыслового поля и векторов ассоциативно-смыслового развертывания концепта (см.: [Болотнова, 2000, 2008; Орлова, 2002, 2004]). Ассоциативно-смысловое поле концепта – это совокупность его вербальных репрезентаций и лексем, находящихся с ними в радиусе ассоциативного взаимодействия. Векторы ассоциативно-смыслового развертывания концепта – это ключевые направления ассоциирования, стимулируемые текстовыми структурами, репрезентирующими концепт, и формирующие «несущие оси» его миромоделирующего потенциала.
Обобщим описанные выше основные параметры трех выделенных направлений лингвоконцептологического анализа в виде таблицы (табл. 2).
Таблица 2
Направления лингвоконцептологического анализа
Направление анализа
|
Единицы анализа
|
Формы репрезентации концептов
|
Процедура анализа
|
Результат анализа
|
Собственно когнитивно-дискурсивный
|
Концепты высокого уровня абстракции, абстрактно-логические концепты (части речи, деривационные модели и др.)
|
Языковые универсалии, структуры и категории
|
Моделирование когнитивной структуры концепта в одном или нескольких языках
|
Описание когнитивной модели концепта в языке как системе, представленной в человеческом сознании
|
Лингвокультурологический
|
Культурные концепты, константы культуры (время, пространство, человек и др.)
|
Все языковые и текстовые экспликации концепта
|
Моделирование смыслового объема концепта
|
Описание фрагмента национальной концептосферы
|
Когнитивно-стилистический
|
Текстовые дискурсивно-стилистически маркированные концепты (гламур, нефть как медиаконцепты, преступление, наказание как юрисконцепты и др.)
|
Репрезентации концепта в текстах определенной дискурсивно-стилистической природы
|
Моделирование ассоциативно-смыслового развертывания концепта в тексте или дискурсе
|
Описание миромоделирующего потенциала концепта с учетом его дискурсивно-стилистической приуроченности
|
Необходимо отметить несомненную актуальность и перспективность находящегося в стадии становления когнитивно-стилистического направления анализа концептов, особенно дискурсивно-стилистически маркированных концептов, обладающих по сравнению с концептами культуры как семантической, так и функциональной спецификой, требующей изучения и описания. О специфике медиаконцептов речь пойдет в следующем параграфе работы.
|
